Джером Сэлинджер - Повести о Глассах

К примеру (нем.).

Черно-Желтые – британские части, посланные в Ирландию для подавления беспорядков в 1919-1921 годах. (Примеч. перев,).

Перифраза строки из стихотворения английского поэта У. Вордсворта (1770-1850) «Нарциссы». (Примеч. перев.)

1-е Послание к Фессалоникийцам, 5, 17.

1-е Послание к Тимофею, 2.

Евангелие от Луки, 21, 36.

Английский фарфор с синим узором (Примеч. перев.)

Евангелие от Матфея, 6, 19-21.

См. Евангелие от Луки, 10, 38-42. (Примеч. перев.)

Камилла – героиня трагедии П. Корнеля «Гораций». (Примеч. перев.)

Евангелие от Матфея, 6, 26.

См. Книга Пророка Исайи, 65, 5. (Примеч. перев.).

Быть может, этот легкий укол более чем неуместен, но тот факт, что великий Кьеркегор НИКОГДА не был кьеркегорианцем, а тем более экзистенциалистом, чрезвычайно радует сердце некоего провинциального интеллигента и еще больше укрепляет в нем веру во вселенскую поэтическую справедливость, а может быть даже во вселенского Санта-Клауса.

Влечения (фр.).

Поэтами (нем.).

Тут и дальше перифраза из Шекспира: монолог Брута из «Юлия Цезаря». (Примеч. перев.)

Перифраза известного изречения «Мудрец боится и вступить туда, куда летит безумец без оглядки». (Примеч. перев.)

Ложный шаг (фр.).

Так как я пишу что-то вроде отчета, то приходится в данном месте хотя бы торопливо пробормотать, что он читал и китайцев, и японцев в оригинале. В другой раз, и может быть, подробнее и скучнее, я расскажу об одной странной, врожденной способности, характерной для всех семи детей в нашем семействе, выраженной у троих из нас столь же отчетливо, как, скажем, небольшая хромота, – это способность с необыкновенной легкостью усваивать иностранные языки. Впрочем, это примечание относится главным образом к молодым читателям. И если это не помешает делу и я случайно узнаю, что пробудил в некоторых юных читателях интерес к японской и китайской поэзии, я буду очень рад. Во всяком случае, очень прошу молодых читателей запомнить, что много первоклассных китайских стихотворений уже переведено на английский язык очень верно и вдохновенно такими выдающимися поэтами, как Уиттер Биннер и Лайонел Джайлс, – их имена приходят на память прежде всего. Лучшие же короткие японские стихи – главным образом хокку, но часто и сэнрю – с особым удовольствием читаешь в переводе Р.-Г. Блайтса. Иногда переводы Блайтса таят в себе некую опасность, что вполне естественно, так как он и сам – высокая поэма, но и это опасность возвышенная, а кто же ищет в поэзии безопасность! (Повторяю: эти небольшие, довольно педантические замечания предназначены главным образом для молодых – тех, кто пишет письма писателям и никогда от этих скотов ответа не получает. А кроме того, я тут говорю и вместо героя этого рассказа – ведь и он, балда несчастная, тоже был учителем.)

Самым естественным и единственно рациональным поступком было бы для меня сейчас взять и привести полностью одно, два или все сто восемьдесят четыре стихотворения Симора – пусть читатель судит сам. Но сделать этого я не могу. Я даже не уверен, что имею право говорить его стихах. Мне разрешено держать стихи у себя, редактировать их, хранить их и впоследствии найти хорошего издателя, но по чисто личным причинам вдова поэта, его законная наследница, категорически запретила мне даже цитировать их тут, целиком или частично.

Л. Монаган – популярный писатель. (Примеч. перев.)

Г. Торо – знаменитый автор повести «Уолден», проповедник буколической жизни. (Примеч. перев.)

Кстати, я, быть может, зря смущаю своих студенток. Школьные учителя давно этим грешат. А может быть, я выбрал неподходящую поэму. Но если, как я невежливо предполагаю, «Озимандия» и впрямь никакого интереса для моих слушательниц не представляет, то, может быть, виновато в этом само стихотворение. Может быть, «безумец Шелли» был не так уж безумен? Во всяком случае, его безумие не было безумием сердца. Мои барышни безусловно знают, что Роберт Бернс пил и гулял вовсю, и они им, наверно, восхищаются, но я также уверен, что все они знают про изумительную «Мышь, чье гнездо он разорил своим плугом». (Тут я вдруг подумал: а может быть, «огромные, без туловища, каменные ноги», стоящие в пустыне, – это ноги самого Перси? Можно ли себе представить, что его биография куда сильнее его лучших стихов? И если это так, то причина тому… Ладно, тут я умолкаю. Но берегитесь, молодые поэты. Если вы хотите, чтобы мы вспоминали ваши лучшие стихи хотя бы с такой же теплотой, как мы вспоминаем вашу Красивую Красочную Жизнь, то напишите нам хоть про одну «полевую мышь» так, чтобы каждая строфа была согрета сердечным теплом.)