Айдын Шем - Нити судеб человеческих. Часть 2. Красная ртуть

И голубые призраки коней тоже не каратели, не экзекуторы, а наблюдатели?

Камилл знал, что, решив скрыть результаты своих последних экспериментов с взрывами, он допускает злостное нарушение существующих правил. Но его намерение держать случившееся в тайне было продуманным и непреклонным: не будет он распространять информацию, несущую гибель.

В размышлениях об обнаруженном явлении он, не выходя за границы физических законов, предположил, что причиной взрыва могли быть внешние факторы, такие, например, как определенная температура и влажность воздуха в лаборатории. Но почему взрыв произошел только в одном конкретном случае, в то время как в то же самое время на столе лежали другие образцы этой чертовой ртути? Еще в Университете Камилл занимался космическими лучами, и теперь он разрешил себе рассмотреть гипотезу, что причиной взрыва могла оказаться сверхэнергичная космическая частица, каким-то невероятным образом пролетевшая без столкновений сквозь толщу земной атмосферы и врезавшаяся в каплю красной ртути в то самое мгновение, когда кончик стеклянной трубки коснулся мраморной поверхности стола. Теоретически вероятность подобного соединения факторов «в нужном месте и в нужный момент» была отлична от нуля, но малость этой вероятности вынуждала признать такое совпадение чудом. Но главное - даже такое меткое попадание не должно было никоим известным науке образом привести к взрыву, то есть к цепной реакции в массе однородной ртути с выделением энергии. Возникновение такой реакции надо бы отнести к категории чудес, так что эту сомнительную гипотезу надо было отбросить.

Ученый сидел один в затемненной лаборатории, глядя на загадочные красненькие капельки. Мозг его изобретал самые невероятные предположения и складывал их в какой-то части сознания. Он воспроизводил в памяти те необычные явления, которые сопровождали внезапное возникновение красных лужиц в полости внутри горы. Совершенно нельзя было понять, почему не выявляется спектр свечения. Но его не оставляла надежда, что должно быть естественное объяснение этих, мягко выражаясь, аномалий. И он пытался разгадать если и не глубинную природу произошедшего взрыва, то хотя бы причину, его вызвавшую.

Он решил воссоздать мысленно, в строгой последовательности, насколько это возможно, все мельчайшие подробности своих действий в день произошедшего взрыва. Так…, стеклянная трубка… В чем отличие трубки от палочки того же диаметра? Ага, трубка может оставить на поверхности кольцевой отпечаток. Попробуем.

Он опускал конец трубки в бюкс с красной ртутью и касался им мраморной поверхности. Перед ним появлялись более или менее четкие изображения, подобные полумесяцам или разорванным обручам. Камилл хотел добиться возникновения изображение цельного обруча, кружочка, но это никак не получалось. И вдруг, когда трубка, направляемая его рукой строго вертикально плоскости столешницы, в очередной раз коснулась камня, раздался взрыв. Хорошо, что Камилл, соблюдая правила техники безопасности, был в защитной маске.

На поверхности стола горкой высилась белого цвета пудра. Диаметр горки в точности совпадал с внутренним диаметром стеклянной трубки, которую держал в руке исследователь.

Камилл снял маску, вытер выступивший на лбу пот, достал из холодильника бутылку боржоми, наполнил пузырящейся водой тонкостенный химический стакан и опустился в кожаное кресло. Надо было успокоиться, обдумать новую информацию и только потом продолжить работу. Собственно говоря, уже почти не было сомнений в том, что взрыв происходит при возникновении из этого жидкого металла замкнутого кольца. Черт знает что! Надо сейчас еще раз воспроизвести взрыв, закрепиться в уверенности - и на сегодня хватит!

На этот раз, когда он знал или, точнее, предполагал, что приводит к взрыву, он имел надежду очень быстро получить его. Камилл осторожно, посредством тонкого стеклянного стерженька, превратил маленький красный полумесяц в замкнутое кольцо.

Как он и ожидал, прогремел взрыв.

С одной стороны было сильное желание продолжить работу, но было и понимание того, что еще с десяток воспроизведенных взрывов не дадут принципиально новых сведений. Надо на воле, на чистом воздухе, прогуливаясь в безлюдном парке или по пустынной ночной улице, продумать то, что стало известно, и придумать, возможно, новые тесты. Кстати, часовая стрелка уже приближалась к двенадцати.

Когда Камилл шел по коридору к лифту, открылась дверь бюро переводов, и он увидел Лену. Она с улыбкой подошла к нему и, оглянувшись, прильнула.