Валентин Костылев: Минин и Пожарский

Родная деревня его Тихие Сосны, вблизи

Смоленска, была разграблена и сожжена поляками. Многие

его односельчане были перебиты, и отец, мать и

сестры уведены в плен. Больше года уже смоленские

люди в крепости мужественно отражали атаки

королевского войска.

— Убежал я из деревни... А в Смоленске того

хуже. Люди мрут, пропадают от болезней, а умирая,

просят своих товарищей не сдаваться, — сказал

Гаврилка. — Кто в живых остался, говорят: «Лучше

погибнем, а не сдадимся врагам!»

— А как ты попал в Рязань? — спросил его

Роман Пахомов.

— Наш храбрый воевода Михаил Шеин послал

меня к Ляпунову — просить помощи у него...

Гаврилка тяжело вздохнул.

Ему горько было вспоминать о Рязани. Ляпунов-

ское ополчение состояло главным образом из

служилых людей, дворян, стрельцов, казаков и зажиточных

горожан. К крестьянам-беднякам, как к людям

низкого происхождения, там относились с

пренебрежением.

Гаврилка стал расспрашивать нижегородцев, что

делается в Нижнем Новгороде, зачем они пришли в

Москву.

Мосеев и Пахомов были осторожны, помня наказ

Минина. Свой разговор они вели в углу за печкой,

топотом, на ухо, да и то только тогда, когда

убедились, что все ночлежники спят.

Ночью бушевала буря. Дырявый бревенчатый

домик пронизывали ледяные струи ветра. Парни креп-

ко прижались друг к другу, как родные, самые

близкие люди. Так было теплей и веселей.

Послышались отдаленные выстрелы пушек. Это

польские сторожевые посты с кремлевской стены

запугивали Москву.

6. Восстание

Невеселые вести приносили Гонсевскому его

лазутчики. Везде в окраинных селах и городах только

и разговору было о том, чтобы итти спасать Москву

и прогнать с русской земли насильников-панов.

Повсеместно росло недовольство народа.

В Москве открыто стали нападать на поляков. В

проезжавшие по улицам патрули из-за углов

нередко сыпались каменья. Крестьяне и торговцы на

базарах не хотели продавать польским солдатам

съестные продукты; если же поляки начинали угрожать,

то продукты продавались им втридорога.

Положение польского гарнизона с каждым днем

становилось все затруднительнее.

Гонсевский созвал совет в Кремле. На этот совет

пришли и находившиеся в Москве бояре. Они

боялись восстания не менее поляков.

Бояре советовали пану Гонсевскому сжечь часть

Москвы, где жили мелкие посадские люди.

Огнем угнать опасных жителей подальше от Кремля,

а главное, лишить подходившее к Москве ляпуновское

ополчение крова.

Москва делилась на четыре части: Кремль,

Китай-город, Белый город и Земляной город. Бояре

просили не предавать огню Кремль и смежный с ним

Китай-город, где обитала вся знать и высшие

служилые чины.

Однако паны, прежде чем зажечь Москву, сде-

лали попытку заманить народ на Красную площадь,

чтобы здесь расстрелять его из пушек с кремлевской

стены.

Был обычай в вербное воскресенье совершать на

Красной площади торжественное богослужение.

Ежегодно в этот день собиралась сюда вся Москва. Так

должно было произойти и 17 марта 1611 года.

К великому огорчению панов, москвичи

неведомыми путями прознали о замыслах Гонсевского и не

пошли на площадь.

Но во вторник 19 марта случилось большое

кровопролитие, Поляки начали всячески вызывать

москвичей на ссору. На базарах произошло несколько

столкновений польских шляхтичей и солдат с

москвичами.

Терпению народа пришел конец.

Пустынные с утра 19 марта улицы Москвы в

полдень наполнились толпами вооружившихся чем

попало жителей.

Узнав о том, что по Рязанской дороге

приближается передовой отряд ляпуновского ополчения,

они решили в случае новых нападений со стороны

поляков дать им отпор.

Польская шляхта, действительно, набросилась на

возбужденные толпы народа с оружием в руках.

Москвичи начали загромождать улицы бревнами,

столбами, скамьями, мешая польской коннице

преследовать отступавших жителей. Польские гусары

врезались в толпы народа, рубили направо и налево,

кололи копьями. В поляков с крыш и из окон летели

пули, камни, балки...

Не справившись с разъяренными массами, паны

вспомнили советы бояр и в страхе закричали:

— Огня! Жги дома! Жги!

День был страшный, кровавый. Поднялся ветер.

Огонь охватил почти всю столицу.

К Москве подошел первый отряд ляпуновского