Олег Тихомиров - Иван — холопский воевода

— Дозволь у тебя остаться, — выпалил Илья, решившись. — Пропадаю, хочь глину ешь.

— Добро. Оставайся.

— Эй, паря, — строго глянул на Илью старик, — спятил?

— И меня возьми, — попросил кузнец. — Служить тебе правдой буду, истинный крест.

В тот день Иван Исаевич послал Григорию Шаховскому письмо. Гонцам было велено спешно скакать до самого Путивля. В письме он просил князя отправить к царю Димитрию людей, дабы увещевать его как можно скорее идти к Москве. Он писал, что москвичи готовы покориться, лишь только увидят Димитрия, «схватят своих изменников и выдадут их ему».

А пока, думал Болотников, надобно не мешкая окружить столицу со всех сторон…

Михей Долгов несся на коне среди других всадников, помахивая саблей, и уже чувствовал, как лихо придется царским ратникам, что засели в Красном селе.

Болотников поручил Истоме Пашкову перебраться на левый берег Москвы-реки и захватить ярославскую дорогу. А чтобы усилить войско Пашкова, передал ему гетман несколько отрядов в помощь. С таким отрядом и скакал сейчас Михей к Красному селу.

Основные силы Болотникова находились со стороны Замоскворечья на правом берегу. Им противостояли полки осадного и вылазного воевод, охранявшие Серпуховские и Калужские ворота.

26 ноября к вечеру Пашков напал на Красное село, но взять не сумел. Заночевать войску пришлось неподалеку. Истома и дворяне устроились в походных шатрах. Мужики легли вповалку, накрывшись кто чем мог. Предстоял нелегкий день: опять нужно было биться за село и главное — захватить дорогу и сомкнуть кольцо вокруг Москвы.

Михея назначили в стражу, пока войско спит. Ночь выдалась студеная, звездная. Но Михей почти не ощущал холода: вот, думал он, недолго воевать осталось — заберем столицу, а там и домой можно.

И вдруг Михей увидел, как во тьме со стороны рощи вспыхнул огонь. Кто-то зажег факел, помахал им. Через некоторое время из стана Пашкова выехало пять-шесть всадников.

— Глянь-ка! — насторожился Долгов. — Кажись, к нам едут.

Когда всадники приблизились, Михей выступил вперед:

— Стой!.. Не велено никого пущать.

Стражники наставили на конных ружья.

— Прочь с дороги, дурни, — бросил один из всадников, не останавливая коня.

— Истома Пашков, — шепнул Михею стражник, что стоял рядом. — Упаси бог разгневать.

Всадники проследовали к роще.

Невдомек было Михею и его товарищам, что Истома Пашков встречался в ту ночь с посланцами царя Василия. Не раз подсылал Шуйский своих людей к Пашкову: склонял на измену, обещал дары, а войско ему оставить. Пашков и сам уже ясно видел — взял верх бывший холоп, «листы» же, в которых Болотников призывал мужиков бить господ, были дворянину Пашкову что нож в сердце. «На условия государя согласен, — сказал Пашков царевым посланцам. — Завтра же начинаю служить ему!»

Увлечь Пашкову все войско на предательство не удалось.

— Не с руки мне за Истомой идти, — говорил Михей. — Опять в кабале маяться?

— Верно, — поддержали Михея мужики. — С Пашковым идти — в неволю ворочаться. А то и вовсе господа шкуру спустят, коли зло на нас держат.

Пробовал Пашков их силой принудить. Мужики за оружие схватились. А у них не только сабли да копья имелись, но и самопалы. Подумал Пашков, что в такой час проливать кровь без большой пользы. Отступил.

В тот же день, 27 ноября, к Шуйскому с Двины прибыл на выручку большой отряд стрельцов.

Кроме того, гонцы доложили, что очищены от мятежников Волок Ламский и Можайск.

Царь созвал воевод.

— Самый раз настал ударить по Болотникову, — сказал Скопин-Шуйский, — часть войск его на левом берегу. Для нас выгода. Порознь воровские отряды легче одолеть.

— К тому же, — добавил Туренин, — в Ивашкиных войсках смута началась…

— Откуда знаешь? — спросил царь.

— «Языка» привели. Говорит, как услыхали, что Пашков к нам перекинулся, холопов страх одолел. Сам Ивашка чернее тучи…

И царь отдал приказ:

— Готовить полки на вылазку!

Сражение в Замоскворечье Болотников проиграл. Пришлось ему вернуться к укрепленному острогу в Коломенское.

А еще через несколько дней к царю Василию поступило мощное пополнение — смоленские и ржевские полки.

2 декабря все свои войска царь кинул на Коломенское.

Взять лагерь Болотникова оказалось нелегко. Там были не только земляные укрепления, но и хитрая придумка, которую назвали «обозом». Собран он был из нескольких сотен саней, телег и повозок. Их поставили друг на друга в два-три ряда, затем плотно набили сооружение соломой и облили водой. На морозе все это затвердело словно камень.