Валентин Азерников - Долгорукова

В самый разгар этого злодейского обсуждения, открывается дверь и входит человек в мундире морского лейтенанта, бледный, как полотно. Это был Николай Евгеньевич Суханов.

— Господа, — говорит он упавшим голосом, — сейчас на квартире Тригони был обыск. В это время у него находился Желябов. Оба они схвачены, изъяты компрометирующие материалы. Следует ожидать дальнейших налётов. У меня есть подозрение, что в наши ряды затесался предатель.

Воцарилось тяжёлое молчание. Полиция нанесла удар в самую сердцевину. Желябову отводилась главная роль в покушении на царя. Он должен был не только руководить действиями группы террористов, но в случае неудачи вырваться вперёд и поразить Александра кинжалом.

Андрей Желябов был признанным вождём и первоклассным оратором. За ним шли безропотно. Ему удалось вовлечь в преступную организацию «Народная воля» несколько офицеров и прежде всего самого Суханова. Близилось воскресенье — день, когда император обычно совершал поездку в Михайловский манеж на развод. На этот день террористы назначили покушение. Предварительно они изучили путь следования царя. Он, как правило, был неизменен. И потому они в этот раз надеялись на успех.

Все были подавлены. Женщины прижимали к глазам платочки. Молчание прервал Суханов.

— Кто же заменит Андрея?

— Я, разумеется! — встала Софья Перовская. Хрупкая, тоненькая, как лозинка, с лицом, не утратившим детские черты, она вовсе не производила впечатления человека, способного на подвиг.

Она была дочерью губернатора Петербурга Льва Николаевича Перовского и правнучкой последнего гетмана Малороссии Кириллы Разумовского. Отец её был человек жестокий, настоящий самодур, и потому она рано ушла из семьи, несмотря на его угрозы возвратить её через полицию. После покушения Каракозова, Лев Николаевич был отправлен в отставку и совершенно ожесточился, грозя дочери разными карами. А посему характер её был закалён невзгодами.

— Ты, Соня? — Суханов был обескуражен. — Но это ведь совсем не женское дело.

— Я заменю Андрея, — твёрдо повторила Перовская. И тут все поняли, что и в самом деле это её долг. Знали: она была гражданской женой Желябова. А кроме того было известно её бесстрашие, испытанность во многих делах. Это она руководила взрывом железнодорожного полотна в Москве.

Решение было принято. Стали обсуждать детали покушения. И тут вдруг выяснилось, что мина и метательные снаряды ещё не изготовлены, а образец даже не испытан. Так что вообще не ясно, удастся ли задуманное.

— Как же быть? — растерянно произнёс Суханов. — Мы, конечно, постараемся всё сделать к воскресному утру, но не знаю, получится ли.

— Что же вы медлили, — наступала на него Перовская. — Неужели нам придётся отложить акцию?

Все зашумели. Раздались голоса: сомневающиеся, спорившие, уверенные. Мало-помалу мнения сошлись: действовать не откладывая.

— Тогда следует распределить места. Кто согласен быть метальщиком? — уже распоряжалась Перовская.

Вызвались Рысаков, Гриневицкий, Тимофей Михайлов и Емельянов.

— Разрывные снаряды должны быть готовы к утру, — решительно заявила Перовская. — Так что нашим химикам следует немедля приступить к делу.

Решили, что нужны по крайней мере четыре снаряда и мина, которую, снарядивши, надо успеть заложить тоже рано утром, до проезда царя.

Времени оставалось в обрез. Три «химика» — Кибальчич, Суханов и Грачевский — тотчас приступили к работе. Им предстояло трудиться всю ночь.

— Как на охоту ехать, так собак кормить, — сердилась Перовская. — Всё должно было быть в готовности загодя. Нет на вас Андрея. — Сказав это, она коротко всхлипнула, но тотчас как ни в чём не бывало стала перетаскивать пустые жестянки из-под керосина на кухню, обращённую в бомбистскую мастерскую. Эти жестянки предназначались под оболочки снарядов. Их предстояло начинить гремучей ртутью и динамитом.

Самым большим знатоком по части взрывного дела был Кибальчич. Его помощники были дилетантами. А потому решающее слово всегда оставалось за ним.

— Я склонен отказаться от гремучей ртути в качестве детонатора, — проговорил он профессорским тоном. При этом он поднял и показал своим помощникам большую стеклянную банку, наполненную серыми кристаллами. — Она слишком ядовита. Другое же вещество, обладающее сходными свойствами — нитроглицерин, — и осторожным жестом он приподнял ещё большую банку, наполненную маслянистой жидкостью. — Этот господинчик требует такой же осторожности в обращении с ним и наказывает тех, кто по небрежности вдохнёт его пары, сильною головной болью, учтите это. Но зато он послужит нам исходным веществом для получения динамита. Так что, пользуясь им, мы убиваем двух зайцев сразу: получаем взрывчатку и одновременно детонирующую жидкость. От удара нитроглицерин мгновенно взрывается и увлекает за собой своего сына — динамит. Сыночек этот, как вы знаете, весьма знаменит. А теперь — к делу. У нас слишком мало времени. Софья Львовна — особа строгая, и ежели мы не выполним её заказ к назначенному времени, последует строгое наказание.