В этой связи возникает резонный вопрос: «Влияет ли жизненный уровень народа на любовь к родине и его готовность к самопожертвованию ради независимости и процветания Отчизны?» На этот философский, глубинный вопрос пусть ищут ответ ученые, но мне кажется, такая зависимость существует. Историческая практика показала, что государственная власть, какую бы политическую окраску она не имела, никогда не стремилась к тому, чтобы все слои населения были довольны и материально обеспечены. Власти выгодней обещать всеобщее благоденствие не теперь, а в далеком необозримом будущем, после того, как будут реализованы первостепенные государственные планы. Народу ничего не оставалось, как трудиться, ждать и надеяться. Добравшись до руля государственной машины, вожди начинали с укрепления своей власти от внутренних и внешних врагов, на что тратя колоссальные деньги. О народе вспоминали в самую последнюю очередь. А он, получая за свой труд «божью десятину», способен разве что прокормиться и выжить. Не имея никаких материальных ценностей, народ легче поддается идеологической обработке, продолжает верить и надеяться. Этим пользовались в прошлом, и пользуются теперь вожди разных стран, устраивая междоусобицы, войны и пограничные конфликты. Зачем это им надо? Прежде всего, затем, чтобы за свое бездарное руководство, отвести гнев народный от себя и направить его в иное русло. Не менее важно для правителей, используя чувство опасности, воспитывать у людей любовь к родине и дух патриотизма.
Нечто подобное произошло и в молодой стране Советов. Окружённая со всех сторон враждебным капиталистическим миром, она вынуждена была готовиться морально и технически, дать отпор любому агрессору, посягнувшему на её суверенитет и территориальную целостность.
Так на протяжении одного поколения советским идеологам удалось сделать из народа патриотов, готовых на трудовые и боевые подвиги. К началу войны почти весь советский народ проникся доверием к вождю всех стран и народов и морально был готов на любые испытания ради великой цели. Прежде всего, это касалось юного поколения, на которое и делалась ставка.
Герой моего повествования, образ собирательный, но списан он с реального человека–прототипа, который честно выполнял свой гражданский долг, как на войне, так и в мирное время. Это отступление я сделал, чтобы читатель проникся той атмосферой, одного из сложнейших периодов истории Страны, в которой формировались характер, моральный стержень, ковались твердость духа, железная воля, кристальная честность и неподкупность моего героя. Все испытания, страдания и муки, которые ему преподнесла жизнь, он выдержал, выстоял и победил. Этому способствовали: убежденность в правоте своего дела, моральная и физическая закалка, любовь и верность к девушке, которая стала путеводной звездой на протяжении всей его жизни.
Выслушав жизненную историю этого человека, мне показалось, что он олицетворяет целое поколение людей, которые увидели бы частичку себя в нем, и это натолкнуло меня на написание этой книги.
Прототип моего героя, ветеран Великой Отечественной войны, штурман, летчик, совершивший более семисот боевых вылетов и отдавший военной авиации более четверти века, вполне заслуживает на эту роль. Чтобы глубже понять внутренний мир своего героя и более ярко и правдиво донести его образ до читателя, решил я это повествование написать от первого лица. Насколько мне это удалось — судить вам.
А. Коновалов.
В жестокой схватке двух миров,
Когда Земли судьба вершилась
Страной разорванных оков,
Победой битва завершилась.
Всякая жизненная история для каждого из нас начинается с даты и места рождения, а основы воспитания, характера и привычек формируются в семье. Родился я в многодетной крестьянской семье 15 декабря 1922 года в селе Хвастовичи, что в Калужской области. Сколько помню себя, с самого раннего детства, испытывал постоянное чувство голода. Брат Николай был старше меня на четыре года и с двенадцатилетнего возраста работал. Сначала помогал родителям по хозяйству: заготавливал на зиму сено, дрова, обрабатывал огород, пас домашний скот, а когда чуть подрос, его приняли рабочим на льнопрядильную фабрику, которая была построена в конце XIX столетия и давала работу не одному поколению людей.
Так как Николай и отец с матерью были постоянно на работе, заботы по уходу и присмотру за младшими братьями легли на мои плечи. Рождение каждого последующего брата, а их было после меня еще четыре, повергало меня в тоску и смятение. Со слезами на глазах я думал: «Ну сколько же их можно рожать, и так есть нечего, а тут опять…» Однако проходило время, я успокаивался, привыкал к своей роли воспитателя и продолжал учить братьев тому, что умел сам.
Читать дальше