Анн Бренон - Сыны Несчастья

— Я тебе больше не нужен? — спросил Пейре.

— Если ты уговоришься с Раймондом, — отвечал его кузен, — я найму Жоана де Мирайлье. Мне это будет очень выгодно, потому что он должен мне денег. Что же до тебя, то предложение Раймонда Пейре — это большая удача. Не упусти свой шанс. Его пастух рассчитывается на Пасху. А он заинтересован в тебе, он убежден, что ты — тот самый человек, который ему нужен. К тому же, он достаточно богат, чтобы платить тебе больше, чем я.

Двое мужчин умолкли, и в темноте овчарни наступила тишина. Пейре спрашивал себя, что это еще за неожиданное предложение. А потом его кузен тихо сказал:

— Но он должен быть в тебе уверен…

Через несколько дней, за ужином, в фоганье Маулена, он встретил Берната Белибаста и приветствовал его с дружеской радостью. Они не виделись с лета, и Бернат, смеясь, хвалился тем, что у него уже пробивается борода. Очень черная борода, как у всех Белибастов.

— Это потому, что в апреле мне уже исполнится восемнадцать, — довольно сказал юноша, а старший его на два года Пейре Маури с гордостью поглаживал свою собственную короткую, но колючую и густую рыжеватую бородку. После ужина Бернат попросился переночевать с Пейре в овчарне, чтобы помочь ему присматривать за окотом.

Завтра мне нужно идти в Риу, в долину Даинь, — заявил он, укладываясь на тюфяке. — Иду навестить своего старого дядюшку…

При свете калели Пейре увидел, как блестят его глаза, словно он беззвучно смеялся.

Немного позже, когда они совсем уже собрались спать, убаюканные тихим блеянием, каждый свернувшись под своим покрывалом, Бернат наконец–то решился поговорить с ним начистоту. Немного колеблясь, он сказал ему, что встречал его брата Гийома Маури, в Лиму. Что Гийом сказал ему, Бернату, а также Раймонду Пейре — Сабартес, что вся семья Маури, из Монтайю, стоит на дороге Добра.

— Значит и ты, Пейре, ты тоже раньше любил добрых людей?

Пейре Маури почувствовал комок в горле.

— Я и сейчас их люблю, — сказал он. — Ничего не изменилось.

Тогда Бернат сказал, что кузен Пейре, Раймонд Маулен, и все его друзья в Арке очень обеспокоены тем, что часто видят его в обществе д’Эсквина, и что он проводит там так много времени. У добрых людей нет худших врагов, чем они. Все на свете доверяют Пейре и знают, что он никого не выдаст. Но он может случайно, расслабившись, сказать то, о чем д’Эсквина не надо знать. Потому если Пейре и войдет в эту семью, все верующие из предосторожности отвернутся от него, а это значит, что он навсегда может потерять дорогу Добра. Бернат говорил шепотом. Он положил Пейре руку на плечо, и тот не знал, что ответить. Слова застревали у него в горле. Навсегда, навсегда…

И тогда Бернат заявил с немного детской уверенностью:

— А вот я никогда не женюсь на женщине, которая не будет de la entendensa , устремленной к Добру.

Пейре безрадостно улыбнулся:

— Ну а если ты влюбишься в такую женщину?

Ответ Берната прозвучал незамедлительно:

— Я не влюблюсь ни в кого, кроме доброй верующей.

И тогда Пейре понял, что принял решение. Его сформулировал Бернат. Тем более, что тоска и разочарование уже начали примешиваться к желанию, которое он испытывал к этой девушке. Какая–то серая безнадежная тоска переполняла его сердце всякий раз, когда они разжимали объятья. Но чтобы жить мирно и счастливо в браке, им требовалось более глубокое согласие. Он сказал Бернату, что завтра он, если хочет, может передать Раймонду Маулену, что Пейре больше не покажется у д’Эсквина.

И Раймонд Пейре — Сабартес еще долго пользовался добрыми услугами Берната, чтобы передавать свои послания Пейре, потому что каждый знал, что Пейре Маури слушает Берната больше, чем кого–либо другого.

В праздник Благовещения, когда был заключен договор и ударили по рукам, Пейре Маури покинул домик и загон кузена Маулена со своей отарой и двумя собаками, чтобы переселиться в богатый дом и обосноваться в огромной овчарне Раймонда Пейре — Сабартес.