Е. Тихомиров - Минин и Пожарский. Покоритель Сибири. Великие битвы. Царская коронация

К этой «великой смуте» присоединилось еще зло другого рода: отечество наше постигли страшные бедствия – голод и моровое поветрие. В продолжение трех лет, начиная от 1601 года, были неурожаи. Народ стал голодать. Многие мелкие землевладельцы, не видя возможности прокармливать многочисленную дворню, прогоняли от себя своих холопов, увеличивавших собой толпы голодных нищих. Черный люд и бедняки стали умирать с голоду. Царь велел открыть свои житницы, продавать хлеб по дешевой цене, а беднякам раздавать деньги. Но между раздающими деньги нашлось много людей бессовестных, не стыдившихся утягивать гроши у нищих, умирающих с голоду; при раздаче милостыни являлись одетые в лохмотья родичи и приятели раздающих, а настоящие нищие, калеки, немощные и дотолпиться не могли. Несчастные ели сено, солому, собак, кошек, мышей, падаль. Целыми сотнями ежедневно умирал по улицам голодный люд. Стали ходить ужасные слухи, будто иные, обезумевшие от голода, пожирали человеческое мясо… Начался страшный мор. В одной Москве, говорят, погибло несколько сотен тысяч народу от голода и мора. «И пременились тогда, – говорит современник, – жилища человеческие в жилища диких зверей: медведи, волки и лисицы стали обитать на местах сел человеческих, и хищные птицы из дремучих лесов слетались над грудами человеческих трупов, и горы могил воздвигались на Руси» (Авраамий Палицын).

Голод и мор сопровождались грабежами и разбоями. От разбойничьих шаек не было проезду не только в глухих местах, но и по большим дорогам, даже под самой Москвой. Атаман одной многочисленной разбойничьей шайки, Хлопка Косолап, задумал даже сделать набег на саму Москву, так что пришлось выслать против разбойников целое войско.

Но настоящим гнездом и притоном людей, подобных Хлопке Косолапу и его товарищам, была Северная Украина (нынешние губернии Черниговская, Курская и Орловская), куда уходили толпы холопов, выгнанных господами, вместе с беглыми крестьянами (незадолго перед этим окончательно прикрепленными к земле и к господам), где находили себе пристанище все обиженные, недовольные, беспокойные, бесприютные. Здесь скоплялось все больше и больше разного недовольного, озлобленного люда, отбившегося от мирного труда. Здесь любой дерзкий проходимец мог навербовать себе целые полчища лихих людей, готовых ради корысти на всякое дело.

Среди этого гулящего, беспокойного люда уже ходила молва о том, что в Польше явился царевич Дмитрий, который намерен воевать за отцовское наследие с Борисом. И молва эта не была совсем неосновательна. В 1603 году в Польше действительно явился человек, выдававший себя за царевича Дмитрия, спасшегося в Угличе от убийц, подосланных Годуновым [1] До сих пор не разъяснено еще окончательно, кто именно был первый самозванец. Некоторые думают, что явившийся в Польше царевич Дмитрий, был дерзкий самозванец и полагают, что на самом деле он был беглым иноком Гришкой Отрепьевым, родом из мелких дворян. Но вернее предполагают, что бояре, враги Бориса, убедили кого-нибудь безродного, но честолюбивого и предприимчивого юношу в том, что он царевич Дмитрий, и тот с полной верой в правоту своего дела шел на Бориса. С другой стороны, несомненно, что истинный царевич Дмитрий был убит в Угличе и соперником Бориса был Лжедмитрий, хотя сам и не сознавал этого (В. Д. Сиповский. Родная старина. Выпуск 11, 1862. С. 318). . Он был еще молод, лет двадцати с небольшим, и неказист с виду, но отличался удальством и живым, увлекающимся характером. Этот-то московский удалец нашел радушный прием у влиятельных польских вельмож, князей Вишневецких, и сошелся затем с сандомирским воеводой Юрием Мнишеком. При содействии иезуитов, давно уже искавших случая ввести в Московском государстве католическую религию, и под покровительством, хотя и негласным, польского короля Сигизмунда III самозванец успел набрать небольшое войско из праздной воинственной польской шляхты (мелких дворян), к которому присоединились разные московские беглецы и несколько тысяч запорожских казаков.

16 октября 1604 года Лжедмитрий со своим небольшим отрядом перешел Днепр и вступил в русские пределы. Украинские города один за другим отворяли ему ворота как законному государю. Сопротивление оказал только Новгород-Северский, в котором начальствовал мужественный воевода Петр Басманов. Вслед за тем самозванец потерпел решительное поражение под Севском, и положение его было очень плохо. Но московские воеводы не воспользовались своей победой и дали ему время опять оправиться и усилиться.