Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том шестой

– Я плакал, думая о Констанце… – горло заходило ходуном, он сжал кулак, в кармане куртки, – я и сейчас, кажется, плачу… – угрюмая вода озера словно застыла. Степану послышался низкий, долгий звук:

– Будто кто-то зовет… – вода, под обрывом, манила его к себе, – ерунда, никакой голос сюда не донесется… – ему, внвнезапно, захотелось шагнуть вниз:

– Я бы добрался до нее даже вплавь. До гостиницы еще километров десять, если судить по карте… – из соображений безопасности, Питер с Меиром не стали показываться в окрестностях отеля:

– Они шли с ребенком, с пожилой женщиной. Надо застать нацистов врасплох, не дать им сбежать, не дать опять спрятать Констанцу… – небо над горами слегка посветлело:

– Она сейчас ложится спать, – понял Степан, – она любила спать у стены, как в той песне. Она жива, и ждет меня. Пока мы вместе, смерти нет… – над остроконечными пиками появилась черная точка. Степан нахмурился: «Самолет, что ли?». Опустив кружку на покрытые инеем камни, он вытащил из кармана портативный, цейсовский бинокль:

– Первая птица за два дня. Вообще странно, я пытался рыбу половить, но и вся рыба исчезла. Но ворон, это хороший знак… – покружившись, на месте, ворон исчез из вида:

– Хороший знак, – уверенно повторил Степан, – мы найдем и Констанцу, и сына Марты, и невесту Джона, то есть его жену. Осталось немного потерпеть… – на востоке, среди серых скал, яснел, разгорался еще слабый рассвет.

Завтрак Максимилиану накрыли в пустой госпитальной палате, по соседству с апартаментами Эммы, и комнатой, куда перенесли колыбельку племянника.

Позвонив в комплекс, обергруппенфюрер объяснил Адольфу, что ненадолго задерживается на острове:

– С тетей Эммой и малышом все в порядке, – успокоил он мальчика, – у меня есть кое-какие дела… – держа трубку, Макс прислонился к беленой стене. День обещал стать ясным, тучи над озером Фаньяно рассеивались:

– Герр Вальтер побудет с тобой сегодня, – обещал он мальчику, – выгуляете Аттилу. Герр Вальтер расскажет об Италии, о Северной Африке… – фила гулял и с племянником, но обычно Макс не отпускал пятилетнего ребенка одного, с собакой:

– Хотя сейчас в комплексе безопасно, – сказал он себе, – неоткуда появиться нежданным гостям… – отряд Вальтера вернулся из «Горного приюта» с неутешительными новостями. У ограды гостиницы занесло снегом прокатный виллис. Машину разгрузили, не оставив в ней никаких следов. Максимилиан был больше, чем уверен, что за рулем виллиса сидел кто-то из старых знакомцев.

Эсэсовцы всю ночь провели на ногах, прочесывая местность вокруг пустого отеля:

– Однако они никого не нашли. Но в тех горах пещера на пещере. Ребята не могли заглянуть в каждую расселину… – северная группа, по рации, сообщила, что встретилась с завалом, на тропе. Десант пока не мог двинуться дальше, к заброшенному аэродрому. Максимилиан не верил в случайные завалы:

– У мерзавцев припасена взрывчатка. Они вспомнили партизанские времена и подорвали скалы. Так делали бандиты, в Центральном Массиве… – по спине пробежал неприятный холодок, Максимилиан положил руку на расстегнутый, накрахмаленный воротничок рубашки:

– Месье Корнель их родственник. После войны я не видел его имени в газетах. Но если и он сюда явился, в составе частной миссии? Герр Питер и мистер Горовиц прилетели на коммерческом рейсе, но они скауты, разведчики… – Максимилиан повертел кольцо, с синим алмазом:

– Правильно я сделал, что отправил ребят к старой взлетной полосе. По крайней мере, если там стоит самолет, то мы его уничтожим, отрезав им пути к отступлению… – обыскать все берега озера Фаньяно возможным не представлялось. Макс велел себе не волноваться:

– Трое, четверо, пусть они даже десяток родственников сюда приволокли, они ничего не сделают. В комплексе тысяча человек… – внутри поселилось странное, болезненное чувство тоски:

– Я такое испытывал, когда оправлялся после будапештского ранения, когда думал о Цецилии. Все потому, что я думаю об Эмме… – выкинув окурок в форточку, Макс уселся за яйца-пашот, с голландским соусом, и соленую форель, с кухни «Орлиного гнезда». Наливая себе кофе, он вспомнил:

– Кто-то говорил, при мне, что рыбы в озере нет, второй день… – в свободное время товарищи часто брали катера, для рыбалки. Максимилиан прислушался:

– Нет рыбы, нет птиц. Обычно они стаями летают. Так случается, перед землетрясениями… – намазывая свежее масло на тост, он обругал себя: