Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том восьмой

– После Бетховена, и композиторов достойных не было. Вагнер слишком шумный. Хотя Чайковский неплох, надо признать… – он вызвал мистера Волкова из Мейденхеда, следуя письму, полученному конторой за два дня до Пасхи.

Прочитав послание, Бромли решил, что мистер Визенталь, из Австрии, видимо, разослал текст во все юридические фирмы в бывших союзных державах:

– Бедняга ничего не добьется, – подумал Бромли, – никому не интересны беглые нацисты… – мистер Визенталь, выживший в гетто и четырех концлагерях, освобожденный американцами из Маутхаузена, настаивал, что у него есть сведения о местонахождении бывшего эсэсовца, палача еврейского народа, как выражался автор, Адольфа Эйхмана. Бромли едва не отправил конверт в корзину, однако зацепился за название одного из лагерей:

– Плашов, под Краковом. Мистер Волков тоже там сидел, оттуда его отправили в Аушвиц… – для приема в коллегию адвокатов требовалось написать автобиографию. Мистер Волков, чрезвычайно скупо, перечислил свои занятия военных лет:

– Я выполнял свой долг, – сухо сказал он, – я не претендую ни на какие награды или звания… – Бромли только от мистера ди Амальфи услышал, что его подчиненный встречался с папой римским и вывозил евреев из Венгрии:

– Он мог знать этого Визенталя, по лагерю, – решил юрист, – и вообще… – Бромли посмотрел на фото покойного сына, сделанное еще в Германии, – как в Библии говорится, не стой над кровью брата своего… – Луиза подняла голову из кресла:

– Мистер Волков… – внучка слезла на пол, – рада вас видеть… – Волк пожал детскую ручку:

– Нравится это Бромли, или нет, – весело подумал он, – но вот она, будущая глава конторы. По ее лицу видно, что она обоснуется в этом кабинете… – подмигнув Луизе, он вытащил из кармана пиджака бумажный пакет:

– Случайно завалялось, – Максим улыбнулся, – даже не знаю, откуда это у меня… – Луиза сунула нос внутрь:

– От миссис Марты, – довольно сказала девочка, – моя любимая нуга… – пакетик нуги жена вручила Волку в Мейденхеде:

– Погрызешь, в поезде. Что он от тебя хочет, на каникулах… – Максим отозвался:

– Наверняка, ему просто не сидится дома. Ты тоже работаешь, даже здесь… – при ремонте в Мейденхед провели защищенную телефонную линию.

Бромли передал ему письмо:

– Я подумал о вас. Автор, так сказать, разделяет ваш военный опыт… – Волк пробежал машинописные строки:

– Он… – Максим замялся, – в общем, в этом месте он оказался позже меня. Но я возьмусь за дело, напишу ему… – Бромли покашлял:

– Должен предупредить, что гонорара не ожидается. Это работа… – от книжных полок донесся звонкий голос Луизы:

– Pro bono, дедушка. То есть ради общественного блага… – под раскрытой детской книгой Волк заметил переплет «Юридического словаря». Бромли покрутил седоватой головой:

– Верно. В общем, экзамен вы еще не сдали, но можете приступать к первому делу… – он поднял со стола конверт:

– Мне прислали билеты, на сегодняшнее представление, в Ковент-Гардене. Не желаете сходить, с миссис Мартой… – Волк сунул письмо Визенталя в портфель:

– Я лучше вернусь в усадьбу, поговорю с женой, насчет послания. У нее, как вы знаете, тоже есть соответствующий опыт… – Бромли знал.

Связавшись с юристами в Бонне, он получил однозначный ответ:

– Заводы фон Рабе были превращены в народные предприятия, при Гитлере. Соответственно, они перешли под управление сначала союзной оккупационной администрации, а теперь их разделили между новыми промышленными компаниями. Недвижимость семьи конфискована, как и у всех пособников нацистов. Там и недвижимости не осталось, все распахали бомбами, от острова Пёль до Баварии. Что касается вкладов, то швейцарцы потребуют официального документа, о первом браке миссис Марты. У нее не сохранилось ни одной бумаги. У Теодора-Генриха новое свидетельство о рождении, выписанное в Лондоне. В общем, никаких шансов на возвращение вкладов нет… – он кивнул:

– Хорошо. Не забудьте, на следующей неделе последний обед в Линкольнс-Инн, а потом у вас экзамен… – мистер Волков уверил его: «Все записано в календаре». Дверь закрылась, Бромли кинул билеты в портфель: «Окулисту отдам». Взглянув на часы, он велел Луизе:

– Доедай нугу, навести одно местечко и поехали к доктору. Он проверит, как ты знаешь буквы… – внучка вздернула нос:

– Лучше Леоны, я ее на два года старше… – аккуратно вернув «Юридический словарь» на полку, девочка, независимо, прошла в личную умывальную Бромли.