Нелли Шульман - Вельяминовы. За Горизонт. Книга вторая. Том первый

– Пока что мое дело, как можно быстрее вывезти тебя из Ганы, любовь моя… – он привлек девушку к себе, – я не успокоюсь, пока мы не пересечем границу… – Тата хихикнула:

– Теперь я знаю, что ты понимаешь русский язык. Но притворялся ты очень искусно… – Марсель потерся носом о ее щеку:

– Я почти не притворялся. Нина… – он рассказал Тате о девушке, – научила меня кое-каким словам. Остарбайтеры тоже помогли, – добавил он, – на нашем заводе работало много ребят из России… – Тата тоже считала, что Нины и ее ребенка нет в живых:

– После войны в Аргентину приехало много русских, – заметила девушка, – кое-кто раньше был власовцем, – она скривилась, – но были и сидевшие в лагерях, сражавшиеся в партизанах. Они не хотели возвращаться в Советский Союз, где бы их тоже ждала тюрьма… – Тата поцеловала Марселя в щеку:

– Мне очень жаль, милый мой. Но теперь я знаю, что у тебя была русская девушка… – он нежно отозвался:

– Вы с Ниной похожи. Когда я тебя увидел, я сразу подумал о ней… – он хмыкнул:

– Добравшись до посольства, я первым делом навещу парикмахерскую. С бородой я смахиваю на старого разбойника или пирата… – Тата погладила седоватую щетину:

– Мне все равно, – шепнула она, – ты мне таким даже больше нравишься… – Марсель видел, что в здешних местах не привыкли к белым. Он ловил на себе настороженные, оценивающие взгляды:

– Ладно я, – поправил он себя, – хуже, что они смотрят на Тату. Но здесь нет мусульман, никто из женщин не закрывает лицо. Будет подозрительно, если она так сделает… – Марсель надеялся на обыкновенное любопытство:

– Мы в самой глуши, – объяснил он девушке, – в Аккре привыкли к белым, а здесь, если выражаться, по-вашему, пампа, то есть саванна… – на рассвете автобус проторчал час на окраине шоссе, ожидая, пока пастухи перегонят стадо:

– На пароме, тоже перевозят скот… – по утоптанному берегу реки бродили овцы, – ладно, переправа займет всего четверть часа… – Механик был рад, что они, наконец, покидают Гану. Гбенше оказалась унылейшим местом, в деревне даже не торговал базар:

– О кафе тоже речь не идет, – хмуро заметил Марсель, – единственная лавка на переправе и больше ничего нет… – на севере никто не говорил на ашанти. Объяснившись с продавцом на ломаном английском, он купил два стаканчика кофе:

– Здесь другие языки, – объяснил Марсель Тате, – я имею в виду, местные. Но по-французски здесь многие говорят, рядом бывшие колонии Франции… – продавец тоже смотрел на него, как подумал Марсель, оценивающе. Механику особенно не понравилось, как парень уставился на доллары:

– Я все себе придумываю, – успокоил себя Марсель, – они редко видят американскую валюту… – негр на пароме, впрочем, невозмутимо принял от Механика две истертые купюры:

– Отправление через пять минут, – закричал парень, – торопитесь, иначе придется ждать до вечера… – Тата хмыкнула:

– Смотри, здесь даже есть расписание… – на фанерной табличке, прикрученной к перилам пристани, значилось: «Утро. Вечер». Марсель развеселился:

– В Африке всегда так. Они никуда не торопятся, любовь моя… – парень на пароме, тем не менее, подгонял скопившуюся на пристани толпу. Плакал ребенок, недовольно блеяли овцы. Они с Татой нашли местечко поближе к краю судна:

– Хотя бы будет не так жарко… – девушка вгляделась в мутную воду Вольты, – в Аккре рядом океан, там легче дышится… – Марсель кивнул:

– В Алжире тоже так… – они говорили тихим шепотом, – все живут на севере, у Средиземного моря. В горах, и, тем более, в пустыне, можно встретить только кочевников… – он рассказал Тате и о гибели жены:

– Малышка ее не помнит, – признался Марсель, – но я показываю ей фотографии, говорю с ней о Флоранс… – он добавил:

– Оасовцы, мерзавцы, не успокаиваются, пару недель назад они опять устроили покушение на де Голля… – он мог попросить о переводе в президентскую охрану:

– Хотя вряд ли получится, – понял Марсель, – каждый хочет сидеть в Париже или летать в Америку, а не болтаться по задворкам цивилизованного мира, среди беглых нацистов или местных бандитов… – Тата незаметно коснулась его руки:

– Я знаю, о чем ты думаешь… – одним дыханием сказала девушка, – но это твое дело, а мое дело… – синие глаза улыбались, – ждать, пока ты вернешься, милый… – переполненный паром, наконец, отвалил от пристани. Грязная Вольта бурлила под винтом, судно тащилось к середине реки. Марсель краем глаза заметил движение в толпе:

– Это мне совсем не нравится, – спокойно подумал он, – кажется, у парней есть при себе оружие.