Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том четвертый

– Шкатулка не разбилась, – девушка зашарила в рюкзаке, – открою весточку сейчас, мне нужны хорошие новости… – она разорвала измятый конверт. Письмо оказалось коротким. В трех строках деканат исторического факультета сообщал Фриде Судаковой, что решение о ее зачислении было ошибочным:

– Результаты ваших выпускных экзаменов не отвечают нашим требованиям, – подпись была неразборчивой, – вы можете забрать документы из канцелярии с понедельника по четверг, с семи утра до двенадцати дня…

Фрида разодрала листок на мелкие клочки. Бумага закружилась под ее ногами. Вытерев слезы с лица, девушка зашагала к окружной дороге.

Едва обжаренные крупные креветки присыпали солью. На разоренной тарелке валялись ломтики лимона и кости от рыбы. Миску с израильским салатом опустошили, на дне болтался одинокий кусочек огурца. Джон ловко подцепил его вилкой:

– Русские говорят, что ужин надо отдавать врагу, – сообщил герцог, – к нам это сегодня не относится… – Гольдберг отозвался:

– Заказывали мы на троих, а ужинать пришлось почти вдвоем… – израильские арабы, владевшие ресторанами в Яффо, пока не открыли заведения:

– Евреи к ним и раньше не ходили, – объяснил Иосиф, встретивший их во Флорентине, – а туристы сбежали из страны в первый день войны. Скоро они вернутся, – хмыкнул майор Кардозо, – значит, заработают и арабские забегаловки.

По дороге к морю Гольдберг заметил:

– Насколько я помню, почти все арабы в Яффо христиане… – Иосиф нехотя кивнул:

– Христианство не прибавляет доверия к ним, дядя Эмиль.

Майор понимал, почему брат не остался в Израиле:

– Не только из-за его карьеры в Ватикане, – вздохнул Иосиф, – но и потому, что все священники считаются подозрительными. Большая часть их паствы именно арабы. Ортодоксы не оставили бы Шмуэля в покое. Его имя начали бы полоскать в газетах, как полоскали имя Фриды… – Иосиф напомнил себе, что надо позвонить в кибуц:

– Я узнаю, как дела у Фриды, – сказал он Марте, – попрошу ее приехать в Тель-Авив, чтобы вы могли поговорить… – они сидели в пляжном баре, Марта сдвинула на нос темные очки:

– Как профессионал, ты меня поймешь, – отозвалась женщина, – мы пускаемся на чистую авантюру. Обычно к таким миссиям работники готовятся годами… – она отхлебнула кока-колы, – и нельзя сбрасывать со счетов… – Марта щелкнула хрупкими пальцами, – эмоциональную составляющую предприятия… – Иосиф удивился:

– О каких эмоциях идет речь? Для Фриды он палач, она никогда не… – Марта покачала головой:

– Джон прав. Циона собиралась его убить и даже подняла на него руку, однако все равно влюбилась в него, зная, кто он такой… – Марта невесело подытожила:

– Максимилиан умеет быть обаятельным. Я долго прожила с ним под одной крышей, я знаю, о чем говорю. Он отлично разбирается в истории и искусстве, он обеспечен, вернее богат. Фрида получит все, что она захочет… – Иосиф пожал плечами:

– Фриде ничего не надо, она выросла в кибуце. Для нее неважны тряпки и драгоценности… – Марта коротко ответила:

– Ее мать тоже воспитали в Кирьят Анавим, однако, попав в Европу, Циона не отказалась от вечерних платьев и бриллиантов, которые ей покупал Максимилиан…

За ужином в Флорентине, неподалеку от квартиры Иосифа, речь тоже шла об обергруппенфюрере фон Рабе.

Эмиль и Джон знали, что встреча Волка с его бывшим связным прошла без заминок:

– Если не считать заминкой то, что Михаэль ему ничего не сказал, – герцог отломил кусочек от лепешки, – едва речь зашла о миссии на Синай и беглых нацистах, как Михаэль немедленно распрощался с Волком.

– Все равно, – упрямо сказал кузен, – я видел по его глазам, что у него есть какая-то тайна… – по мнению Джона, Михаэль и Иосиф скрывали истинные события своего плена:

– Когда мы с Эмилем начали обсуждать рейд, Иосиф сделал вид, что ему надо срочно вернуться на работу… – племянник хлопнул себя по лбу:

– Я забыл, – майор Кардозо поднялся, – у меня совещание с начальством… – он полез за кошельком. Джон остановил его:

– Мы понимаем, работа есть работа. Беги, милый, мы обо всем позаботимся…

Огненный диск солнца купался в темной лазури моря. Ветер шелестел разбросанными салфетками, на террасе составляли пластиковые стулья. Заведение закрывалось. За кофе Джон заметил:

– Их могли заставить делать что-то… – он помолчал, – о чем они никогда никому не скажут. Например, убить других пленников, тоже израильтян. Поэтому Иосиф и сделал вид, что не узнал Михаэля, они друг друга защищают, – Гольдберг кивнул: