Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том четвертый

– Это еще почему? Он подонок, каких поискать… – Шмуэль усмехнулся:

– Если он заявит, что соблюдает заповеди, никто не станет докапываться до истины. Хотя его сюда никак не привезти, а суд принимает только личные свидетельства… – Моше буркнул:

– Взяли бы и заплатили двум прохожим с улицы подходящего возраста и дело с концом… – Иосиф отрезал:

– Нет, нет и нет. Нечего рисковать, иначе раввины внесут Фриду в черный список тех, кому навсегда запрещено выходить замуж и жениться под хупой… – по слухам, в таком списке числились дети, привезенные в Палестину без документов:

– Их раввины собирали по приютам в Польше, – невесело сказал Иосиф, – они едва знали свое имя, а некоторые и вовсе не говорили, как мы. Непонятно было, кто они такие и кто их родители… – он подытожил:

– У Фриды понятно, то есть нам понятно, но раввинам все придется доказывать на пальцах…

Фрида коснулась затупившегося края обсидианового ножа:

– Я бы приехала в кибуц, господин Бен-Гурион, – задумчиво сказала девушка, – у меня впереди три месяца каникул. Если мне найдут свободную койку, я поработаю на стоянке, – она повертела вещицу, – может быть, удастся отыскать что-то еще и я каталогизирую имеющиеся находки… – Старик подмигнул ей:

– Договорились. Хватит господина, – он почесал ореол седых волос над головой, – я тебе в дедушки гожусь, называй меня по имени… – он подтолкнул Фриду:

– Твой брат делает лучший в Израиле хумус. Я считаю, что даже тель-авивский, у Йоси, в подметки ему не годится. Сядем за стол, зажжем свечи… – он улыбнулся, – шабат есть шабат. На шиву вы вернетесь в Кирьят-Анавим, а пока вы наши гости…

Шторы в домике Бен-Гурионов отдернулись. Иосиф высунулся из окна:

– Фрида, – крикнул старший брат, – ты в последнее время не встречала никого из Европы? Может быть, в университете, или на раскопках… – Фрида отозвалась:

– Парня из Швейцарии, добровольца. Его зовут Франц.

Иосиф лично перетаскал в домик пять плотно набитых картонных коробок:

– Это из салона форда, – обнадежил их майор Кардозо, – в багажнике еще столько же. Израиль стал популярным местом для отдыха, – Иосиф невесело улыбнулся, – здесь данные по прибывшим за последний год мужчинам в возрасте от семнадцати до тридцати лет…

Адольфу было девятнадцать, но Марта не хотела никакого риска. Фрида не видела паспорта предполагаемого Франца. Имя и гражданство парня могли оказаться дымовой завесой:

– Мальчик его описывал, – мрачно сказал Джон, – они похожи. Вряд ли Макс решился делать пластические операции племяннику, я его узнаю по фотографии… – он потрепал Иосифа по плечу:

– Ты иди спать, – стрелка на часах приближалась к трем ночи, – ты сегодня не вылезал из-за руля… – документы Иосиф привез из министерства внутренних дел в Тель-Авиве. Судя по словам Фриды, предполагаемый Франц хорошо знал иврит:

– Вряд ли он выучил язык в Швейцарии, – заметила Марта, – а Фрида упоминала, что он приехал на раскопки, как доброволец из ульпана Еврейского Университета. Он мог солгать, – женщина затянулась сигаретой, – но понятно, что он какое-то время провел в стране. Значит, он должен был получить визу в министерстве, а не только въездную карточку… – Иосиф кивнул:

– Для таких виз нужны фото, что облегчает нашу задачу, – Марта подхватила с верха коробки запечатанный бланк международной телеграммы:

– Именно, что нашу, – сварливо сказала женщина, – марш в постель, майор Кардозо…

Опустившись в тонконогое кресло, обитое вытертой тканью, Марта пробормотала:

– Я, как мистер Бромли, стала бояться неожиданных телеграмм. Но в Лондоне все должно быть в порядке… – они оставили Ника под присмотром Инге и Сабины, – и это не рабочая корреспонденция, – Марта взглянула на герцога, – с Набережной бы позвонили… – Волк забрал у нее телеграмму:

– Сейчас открою и все узнаем, – весело сказал он, – наверняка, хорошие новости… – новости, действительно, оказались хорошими:

– Девочка, – прочел Волк, – почти четыре килограмма. Тата и малышка чувствуют себя отлично… – Марта блаженно вытянула ноги в потрепанных джинсах:

– У Механика, как у тебя, – она подмигнула Гольдбергу, – женское царство, одни невесты в доме. Они собирались назвать новую дочку Валентиной… – Марта подозревала, что у Механика и Таты имеется целый список имен.

Эмиль вспомнил о письме для Моше, переданном Элизой:

– Мне так жаль, папа, – грустно сказала дочь, – пусть Моше уже девятнадцать лет, но, все равно, он потерял отца, – Гольдберг подумал о прошлогоднем разговоре с профессором Судаковым: