Олег Филатов - Операция «Царский ковчег». Трилогия. Книга 2. Символ веры

– Алёша, а Вы помните этого человека, он в прошлый раз присутствовал на приёме Нейрата. Да вот того, с добродушным лицом, с морщинками, в смокинге.

– Тот, что стоит у окна? – переспросил Алексис.

– Да, да, это художник Гавриш.

– А Вы, Натали, помните, того господина с таксообразной физиономией.

– Писателя Хемпеля, конечно помню, как его забыть.

– А доктор Отто Леман, розовощёкий, в пенсне, с бородкой и там же очень важный старик – Лендорф, советник министра Баварии.

– Без сомнения, это он, – сказал Алексис. И заказал себе и Натали вермут со льдом. Они сидели и наслаждались жизнью. Приём закончился, распрощавшись с хозяевами, поздно вечером он отвёз её к себе. Ночь они провели вместе. Им было о чём поговорить, этим двум русским, оказавшимся на чужбине. Утром Натали проснулась раньше Алексиса и повелела прислуге подать завтрак в постель. Часов в одиннадцать она предложила Алексису устроить ему встречу с директором концерна «БМВ», господином Фрейгартом.

– Тебе необходимы связи, и молчи, я лучше знаю здешние обычаи. Когда они прибыли к Фрейгартену, он ещё по заведённому им порядку, к которому были приучены все: начиная от прислуги, и, кончая его коллегами, читал свежую прессу, но как только он увидел Львову, встрепенулся и пошёл ей навстречу. Она была спокойна, царственна, с медно-красными, высоко зачёсанными над широким лбом, волосами, с элегантно обнажёнными руками, в чёрном платье, усыпанном драгоценными камнями. Выглядела оно роскошно.

– Здравствуйте, царственная моя Натали! Вы прекрасно выглядите сегодня. Чем обязан? А это кто?

– Это Алекс Шмидт, рекомендую Вам, сотрудник министра Нейрата.

– Очень приятно, молодой человек.

– Он, – сказала она, – очень перспективный молодой человек.

– Проходите господа, прошу.

Вдруг зазвонил телефон.

– Извините, господа.

Он знал, что ему надо быть на заседании Совета директоров, но ему так не хотелось сегодня выслушивать скучные доклады, и он сказал своему заму Отто Штейнеру, чтобы он вёл совещание, если что, то, он, может его найти дома, он приболел.

– Извините, господа.

Фрейгартен позвонил в колокольчик.

– Кофе, чай?

Алексис попросил чая с лимоном, сам Фрейгартен заказал себе кофе. Натали отказалась и от того и от другого.

– Дорогой Франц. – Обратилась к Фрейгартену Натали, – мы с тобой давно знакомы. Ты знаешь, я просто так не приехала бы к тебе. Дело вот в чём, ты лучше меня знаешь и понимаешь, что министру Нейрату осталось властвовать недолго. Год, два, придёт новый человек, хотелось бы, чтобы ты не забыл о моих услугах, которые я оказала тебе во времена оные, да и сегодня.

– Что необходимо сделать? Одним словом, что от меня нужно? – прервал её Фрейгартен.

– Посмотри на этого молодого человека. Надо сделать так, чтобы он был всё время при деле. Война, не война, или мир. Поддержи его своими связями или через свои связи. Сделай его своим служащим. А я выкуплю с этой целью, какие-нибудь акции, какого-нибудь твоего завода.

– Однако, Натали, у тебя хватка. Ладно, согласен. Тем более что он ещё так молод. Он сможет оказывать нашему скромному бизнесу услуги, вводя нас в круг политических интересов и конъюнктуры.

– Франц, его тётя – это Великая княгиня Вера Константиновна, у неё в салоне бывает сам фюрер.

– Да это существенно. Ну, хорошо. Мы Вас Алексис сделаем комивояжёром. Вы должны будете исследовать рынки сбыта как внутри Германии, так и за её пределами, тем более Вам это ничего не будет стоить. Идёт?

Алексис подумал и ответил:

– Господин Фрейгартен. Для меня так всё это неожиданно, благодарю, я польщён Вашим вниманием к моей скромной персоне. Благодарю Вас.

– Что Вы, что Вы, господин Шмидт, благодарить Вам надо не меня, а эту прелестную женщину, не правда ли Натали?

– Оставь, Франц. Спасибо тебе за тёплый приём, нам ещё надо сегодня посетить концерт в кабаре, которое открывает наш с Вами старый знакомый Фриснер. Сегодня премьера. Ты будешь?

– Нет, Натали, к сожалению, дела. Всего доброго.

Он проводил их до ворот. Алексис и Натали сели в авто и помчались в Гармишпартенкирхен.

Это уже было обычаем, когда Фриснер устраивал балы в честь открытия нового кабаре. Устраивал он их для отдыхающих, и эмигрантов. Из русских эмигрантов завсегдатаем этих мероприятий был генерал В. В. Бискупский, который также вложил свои деньги в это дело. Его мучила тоска по родине, да и не только его. А тут русские артисты и артисточки, вроде таких, как Зинаида Белявская, с чёрными, как смоль волосами и карими глазами, стройная как белая лебедь, да и к тому же смелая и умная. Да, всё течёт, всё изменяется. Сегодня Россия, завтра Германия, послезавтра Франция. Алексис и Натали вошли в здание, исполненное в стиле 18 века, которое с участием художников было переделано под кабаре. Под сводами потолков сверкали звёзды, а рядом с ними можно было различить аппетитные тела русалок. Зал для отдыха был оформлен под пустыню, и повсюду были размещены стенды с баварскими афоризмами. Пивная была разрисована в сине-белые цвета, как и на баварском гербе. Посетители были наряжены в костюмы, каждый, согласно, своим представлениям о предстоящем празднике. Франц ждал, что Натали привезёт с собой кронпринца Максимилиана, но когда он увидел её и Алексиса без кронпринца, то раздосадовался, но вскоре понял, что у того есть дела поважнее, то есть политические дела. Ну, что же Францу не привыкать. Он широким жестом пригласил Натали и Алексиса занять свои места и заказал им за свой счёт вино. Публика шумела. Алексису странно было себя ощущать в толпе среди костюмированных и не костюмированных граждан, богатых дам, авантюристов, богатых буржуа, разодетых девиц, потные музыкантов в красных фраках, кельнеров, и обученным бальным танцам танцоров. Все они надеялись подработать в этой кутерьме среди пар, которые нашли, наконец, себе место для флирта, в этом бурлящем, гогочущем баварском обществе, среди серпантина, блёсток, музыки, а также необычных взвизгиваний дам, и веселья, доходящего до истерии, которое разливалось своей полнотой по всему ресторану кабаре Гармишпартенкирхена. И вот среди всего этого Алексис сидел за одним столиком с женщиной из России, и вглядывался в её открытое лицо, на котором отражалось каждое её душевное движение. Он думал о том, что, почему эта встреча не произошла раньше. Она была настоящим человеком, умеющим по-настоящему биться за своё дело, без надрыва. Русская женщина, настойчивая, с инстинктивным чувством приличия. Она не стала придумывать, бросающийся в глаза наряд. Её стройное тело, плотное, но не отягчённое полнотой, её кожа, оттенялась модным, черного цвета, с бриллиантами, платьем. Она поняла, что он думает о ней и, обращаясь к нему, сказала: