Вера Гривина - Бес меченый

«Такую же, как на его кафтане, материю мой батюшка в запрошлый раз привез казанскому воеводе из Персии. Она же огромных денег стоит! А сапоги-то сапоги каковы! Я такой обувки ни у кого не видал!»

Вокруг Полкана стояли люди, возбужденно толковавшие:

– Ну, удивил, так удивил!

– У него всегда были кони на славу, но нынче!..

– Видать, Полкан привез их аж из самой Персии, – заметил стоящий рядом с Саввой лохматый мужик.

Ему возразил сгорбленный старик:

– Нельзя за четыре седмицы добраться до Персии и назад воротиться.

– С Полкана станется, – заворчал с явной завистью лохматый. – Не зря люди бают, что Полкан с бесом, прости Господи, знается. Нечистый за един миг перенесет за много верст и людей, и коней.

– А еще болтают, что Полкан и есть сам бес, – тихо сказал старик. – У него и метка имеется чертова.

Еще недавно Савву привели бы в ужас эти слова, но сейчас его заботило другое:

«Сумеет ли Полкан мне помочь али нет?»

– Здравствуй Саввушка! – воскликнул Полкан. – Я с зари тебя дожидаюсь!

Савва бросился его обнимать. Затем они направились с торга.

– Каковы твои дела? – спросил Полкан.

Савва почему-то не решился сразу заговорить о том, что его больше всего волновало.

– Дела идут совсем не худо. Почитай весь товар продан, и прибыль получилась большая. Правда, Никиты Строганова в Орле не было – ну и Бог с ним. Без него хватало денежного народа.

– Никита Строганов нынче в Кунгуре, – сообщил Полкан, – а оттоль отправится в Соль-Камскую.

– А ты почем знаешь?

– Он мне сказал.

Услышав о том, что с Полканом знаются гордые Строгановы, Савва еще больше зауважал приятеля.

– Я слыхал, будто Строгановых даже воеводы почитают, – заметил юноша.

– И самые знатные бояре ими не гнушаются, – подтвердил Полкан. – В Москве двор Строгановых стоит на Покровке, рядом с дворами князей Волконских и Сицких.

Беседуя, они миновали окраину города и вступили в лес.

– А хороши же были у меня нынче кони! – похвастался Полкан. – Жаль, что ты не видал красавцев: их мигом у меня купили.

– В другой раз погляжу на твоих коней, – равнодушно проговорил Савва.

– Другого раза, брат Савва, не будет. С конной торговлей я покончил.

– Покончил? – удивился юноша. – И что теперь станешь делать?

– Там видно будет.

– Надобно ли тебе бросать конную торговлю, коли твои кони самые лучшие? Где токмо ты таких берешь?

Полкан усмехнулся:

– Удачливому человеку, Саввушка, удача сама в руки плывет.

– Легко тебе все дается, – позавидовал Савва. – Ты, поди, слово заветное знаешь?

– Знаю, – не стал отпираться Полкан.

Савва подпрыгнул от возбуждения.

– Скажи мне, Полкан, слово заветное! Взамен бери, что пожелаешь!

– Что с тебя взять-то? Ты своего ничего не имеешь, а добро отца твоего почитай все ушло на оплату ласк Баженовой сучки.

– Все-то ты уже знаешь, – удивился Савва.

Приятель окинул его насмешливым взглядом.

– Для того, чтобы догадаться о твоих делах вовсе не надобно иметь семь пядей во лбу. Еще я знаю, что полюбовница твоя уже успела тебе смертельно надоесть, и ты жалеешь о деньгах на нее потраченных.

Полкан словно в воду глядел. Всего за четыре седмицы Савва успел пресытиться Феклой и стал поглядывать на других женщин – в основном на молодых вдов. Заметив это, жена Бажена пообещала любовнику лишить себя жизни, в случае его измены, и юноша, боясь скандала, не порывал связи с опостылевшей ему бабенкой.

– Мне серебра твоего жаль, – честно признался Савва.

Полкан пожал плечами.

– А мне не жаль.

Между тем они все дальше углублялись в лес.

– Куда мы идем? – спросил Савва.

– Ко мне в гости, – пояснил Полкан.

– Ты же говорил, что не имеешь своего двора.

– Избу свою я имею, но от людей ее скрываю, дабы не разорили.

Юноша был польщен доверием друга.

А лесные заросли становились все гуще, и Савва порядком оцарапался о ветки, но это было бы еще терпимо: гораздо больше его донимала нещадно кусавшая мошкара. Расчесывая себе лицо, Савва с удивлением отметил, что Полкан даже не отмахивается от жужжащих тварей.

– Почто тебя мошка не кусает? – спросил юноша.

– У меня от мошки средство имеется: дойдем до места я тебе его дам. Ну, вот уже и дошли.

Савва растерянно воззрился на крохотную избушку посреди леса.

– Добро пожаловать в мои хоромы, – пригласил Полкан.

Переступив порог избушки, Савва разочарованно подумал:

«Ну, и хоромы!»

В полумраке с трудом можно было разглядеть убогую обстановку: грубо сколоченный стол, такую же лавку и закопченную печь. На столе валялись бумажные свитки, стояли большие и маленькие сосуды. В углу Савва заметил похожее на блюдо зеркало.