Владимир Циканов - Господа офицеры. Часть первая

Миша! Ты меня, думаю, простишь и поймёшь, если в своём рассказе я буду перескакивать с одного места на другое и от одного временного интервала своего жизненного пути – к другому. Как будут идти воспоминания и мысли, так и буду писать! Не обессудь и не суди строго! Похвастаться-то за себя, вроде бы, особо нечем.

На лётных офицерских должностях находился с октября 1979 г. по январь 1990 г. Общий налёт за это время составил 3272 часа. Совершил 2051 боевых вылетов. Лётчик 2-го класса. Майор. В ДРА был в постоянных командировках в период с октября 1981года по январь 1989 года (с небольшими перерывами и интервалами между этими командировками в очередные отпуска, переучивания на новую технику, пребывании в госпитале на лечении и в отпуске по болезни). Последний мой Боевой вылет состоялся 6 января 1989 года (даже заглянул в лётную книжку, чтобы не наврать чего). До официального вывода советских войск и выхода самого последнего советского солдата из Афганистана оставалось всего чуть больше месяца. Послужной список мой отмечен правительственными наградами нашего государства, которое когда-то было, но теперь его нет (СССР). Это:

* медаль «За боевые заслуги»;

* медаль «За отвагу»;

* орден «Красной Звезды»;

* орден «За службу Родине в Вооружённых силах СССР III-й степени».

Имеется ряд различных наград «От благодарного афганского народа».

Служба моя не была «гладкой» и уж никак нельзя сказать, что она, как и у многих других моих сослуживцев и однополчан, однокашников и т. д., проходила и «шла по накатанной колее».

«Правый лётчик» (он же у нас, в Авиации ПВ КГБ СССР ― «старший лётчик штурман») ― «Штурман звена» ― «Левый лётчик (он же – командир экипажа вертолёта.

Если брать по партийной линии и общественной работе, то вспоминается, что почти четыре года был ещё заместителем Секретаря комсомольской организации нашей воинской части ― отдельной учаральской авиаэскадрильи. Работы там, если работать, хоть отбавляй! Море! Комсомольцев на учёте – около трёх сотен! А Секретарём был, ну ты помнишь, Саня Бабенко. Никогда неунывающий весельчак, оригинальный шутник, очень общительный парень!

Чем я «прославился» в Авиации ПВ?! Да, именно в кавычках ― «прославился»!

Это своей всего лишь одной, ставшей злосчастной для меня, посадкой! Но не простой посадкой, вынужденной! В различных служебных инстанциях её тогда определили «несанкционированной». Хотя я и сейчас не могу понять: как это вынужденная посадка может быть санкционированной либо не санкционированной?!

Посадка эта была где-то на безымянном перевале, в районе перевала Харгуш, высота которого 4320 метров. Сам, известный всем, этот перевал Харгуш мы срезали, и он оставался относительно нас значительно правее. Мы же сели на высоте над уровнем моря 4500 метров! А потом взлетели оттуда, но уже с высоты 4550 метров. Почему площадка взлёта выше, чем площадка посадки? Потому что, чтобы взлететь оттуда, по сути, не «взлететь», а «сбросить» вертолёт в пропасть, до этой пропасти ещё надо было «доползти», «вскарабкаться»! А это место-обрыв, т. е. пропасть, было на 50 метров выше того места, куда мы сели.

Полёт выполнялся из оперативной командировки 28 января 1985 года с авиационной базы «Лянгар» экипажем: я – командир экипажа, капитан В. В. Циканов; лётчик-штурман лейтенант А. Л. Покусаев; бортовой техник ― ст. лейтенант Ю. Н. Кирпичёв. По сути, мы возвращались из Афганистана. На вертолёте Ми-8ТВ. Маршрут полёта: «Лянгар – Мургаб – Ош». На борту кроме экипажа были: раненый – один человек, больной – один человек и один пограничник с собакой. (С настоящим пограничным псом. Большой овчаркой по кличке Мухтар). Как в кино. Конечно, раненый и больной тоже были пограничниками. Просто они были в другой форме, полевой. В ней тогда были все войска, находящиеся в Афганистане. А здоровый пассажир с собакой был в повседневной пограничной форме, но в куртке без погон и в брюках с зелёным кантом наших доблестных Пограничных Войск. Такая своеобразная «конспирация», целью которой, наверное, было показать всем, что «пограничников» в Афганистане нет.

Заправка топливом из расчёта – до Оша. Груз внутри кабины: блоки УБ-32 для неуправляемых ракет – 2 шт., а также личные вещи и личное оружие экипажа.

Поскольку мы возвращались, то как говорится и поётся в одной из замечательных песен под названием «Борт-05» знаменитого барда, лётчика по профессии, поющего про лётный состав Афганистана, Николая Анисимова: «… летим домой…! Командир – на руку скор, наплевал на коридор! Доворот: „прокладка“ вся – долой!…»