Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том четвертый

– Полицейский последовал за нами, – поняла Надя, – он никуда не двигается от дверей, – полицейский, молодой парень при резиновой дубинке и оружии, откровенно рассматривал Надю. Девушка вспомнила обгоревшие яркие страницы, разбросанные вокруг руин мерседеса. Надю затошнило.

– Рядом лежала оторванная женская кисть, – она закрыла глаза, – фрау Матильда читала в машине Vogue с моим сетом для Сен-Лорана, – подышав, Надя справилась с собой.

– Значит, Ритберг здесь, – шепнула она кузену, – он, наверняка, действует вместе с арабами, – Пьер задумался.

– Или после них. Но случившееся не тянет на террористическую атаку. Израильтяне могли поехать на игру, как зрители, однако Саламе взорвал не арену, а машину семьи, не имеющей никакого отношения к Израилю…

Надя заметила: «Во взрыве могут обвинить леваков». Пьер невесело отозвался:

– Я уверен, что так и будет, а в это время Саламе спокойно подготовит настоящий теракт, – Надя почесала спутавшиеся, пропахшие гарью волосы.

– До пятого сентября осталось два дня, – она прислушалась к шагам в коридоре, – получается, что Ритберг ждет настоящей… – дверь открылась, Надя оборвала себя.

Полицейский заметно подтянулся. Невысокий, полноватый мужчина с лысиной, заглянувший в курилку, носил потрепанный костюм и неожиданный для теплого сентября вязаный жилет. Галстук лоснился, на пиджаке недоставало одной пуговицы.

– Идите, – скрипуче сказал он полицейскому, – дальше я сам, – под мышкой он тащил папку.

– Принесите нам кофе, -добавил он в спину парню, – спасибо, Юрген, – незнакомец устроился на стуле напротив Нади и Пьера.

– Все разрешилось, месье де Лу, – сказал он на неловком французском языке, – ваше удостоверение, прошу, – Пьер взял книжечку.

– Мадемуазель Гольдберг и я говорим по-немецки, – сообщил он, – с кем имеем честь? – незнакомец приподнялся.

– Комиссар Вольфганг Хассельман, криминальная полиция Мюнхена, – он разложил на коленях папку, – расскажите мне все с самого начала.

Зашуршали яркие страницы TZ, местного мюнхенского, как выражались американцы, таблоида. Комиссар Хассельман заметил:

– В «Курьере» ты прочтешь то же самое, – депутат Краузе поиграл дорогой ручкой, – произошла трагическая случайность, – Вольфганг поднял бровь, – боссам автопрома это не понравилось, но у нас не было другого выхода…

Лично позвонив в Штутгарт, где помещалось руководство компании, Вольфганг объяснил, что интересы следствия требуют вольного обращения с фактами.

– Теперь у нас упадут продажи, – услышал он недовольный голос, – мерседес – надежная машина, у него не взрывается двигатель, – комиссар отозвался:

– Речь идет о просьбе из Бонна. Кажется, на Олимпиаде орудуют террористы, но мы не хотим их спугнуть…

Утром Вольфганг побывал в ангаре, где проходила техническая экспертиза остатков мерседеса. Вылезая из полицейской машины, он заметил у ворот долговязого, загорелого парня в потрепанных джинсах и расписанной разноцветными кругами майке. Полковник Кардозо явился на рандеву чуть ли не босиком.

– Вернее, в сандалиях и даже без носков, – недовольно подумал комиссар, – у него борода точно как у хиппи, – борода и майка не помешали полковнику клещом вцепиться в обгоревшее железо.

– В морге я побывал вчера, спасибо за соответствующий звонок, – заявил он Вольфгангу, – однако от бедняг мало что осталось, осматривать было нечего, – полковник пыхнул дымом, – прах и пепел, как у жертв нацистов…

Комиссар Хассельман, передернувшись, ничего не сказал. Он чувствовал вину перед Иосифом, как велел называть его моссадовец.

– Хотя по возрасту он не мог оказаться в лагере, – напомнил себе Вольфганг, – он, наверняка, родился в Израиле, то есть в Палестине, – в ангаре выяснилось, что, несмотря на медицинское образование, Иосиф разбирается и в технике.

– Нужда заставила, – коротко объяснил израильтянин, – однако у вас хорошие эксперты. Немцы всегда славились дотошностью во всем, касающемся машин и механизмов, – один из работников, занимавшихся остатками мерседеса, гордо сказал:

– Именно. Я в криминальной полиции тридцать лет, – из-за спины Иосифа комиссар делал проклятому старику отчаянные знаки, – я пришел сюда из консорциума «ИГ-Фарбен», который… – полковник Кардозо прервал его:

– Поставлял отравляющие газы для лагерей уничтожения, – в ангаре повисла тишина, – давайте займемся делом…

Мерседес Штрайблей погиб от американской взрывчатки. Товар, как выразился полковник Кардозо, пользовался спросом на рынке.