Валентин Гнатюк - Святослав. Возмужание

Святослав в сопровождении воеводы и стременного неутомимо скакал по лесным тропам, пересекал луга и поля. Свенельд несколько раз напоминал юному княжичу, чтобы он не увлекался галопом. Пройдя гон [10] Гон – расстояние, равное пробегу лошади без отдыха, примерно 25–30 километров. , они пускали лошадей шагом, давая им отдохнуть, затем вновь мерили вёрсты походной рысью.

Только в полдень верховые спешились у небольшого озерца, позволив себе отдохнуть и перекусить, а лошадям пощипать травы и попить чистой воды.

Потом вновь взметнулись в сёдла, торопясь засветло поспеть в Киев. Терпкий воздух, настоянный на лесных запахах, приятно студил лицо, забирался в раскрытый ворот рубахи. Широкая сорочка Святослава раздувалась за спиной пузырём, Стрибог прохладными струями обвевал загорелое тело. Горечь расставания с Велесдаром постепенно ослабевала, и её место всё больше занимало радостное предвкушение встречи с домом, а самое главное – предстоящая учёба в Ратном Стане.

До Киева оставалось не так уж много, когда, проскакав через открытое пространство, три всадника въехали в Берестянскую пущу. После простора и жаркого солнца в смешанном густом лесу, где преобладали мрачные ели, было сумрачно и прохладно. Лошади пошли шагом по неширокой лесной тропе, выбирая дорогу среди корневищ и валежника.

Может, из-за резкого перехода от раздолья и света к стеснённому пространству или чего-то ещё, но Святослав почувствовал неясную тревогу. Свенельд со стременным также спокойно ехали впереди и негромко беседовали, вокруг – никаких изменений, откуда же появилось скрытое беспокойство?

Княжич придержал Снежка, разом отбросил все мысли и, как учил старый волхв, весь обратился в слух, зрение и чутьё, сливаясь душой с лесом, чтобы ощутить его состояние.

Напряжённый слух уловил шорох где-то над головой, а глаза успели заметить, как две мыси рыжими пушистыми стрелами пронеслись одна за другой по веткам. «Куда они так торопятся, не спугнул ли кто? Ежели нас испугались, так бежали бы прочь, а не навстречу, и чего им бояться троих одиноких всадников в родном лесу?»

Воевода со стременным, заметив, что отрок отстал, повернули коней.

– Что стряслось, княжич, в седле укачало или, может, ноги натёр? – озабоченно спросил стременной – серьёзный немногословный варяг с внимательным взором из-под светлых, будто выгоревших бровей.

Подъехав вплотную, он придирчиво стал осматривать сбрую, не ослабло ли где крепление ремней или подпруги.

– Нет, – отвечал Святослав, – просто мыси чем-то напуганы…

Оба спутника огляделись по сторонам, прислушались.

– Показалось тебе, княжич, наслушался сказок старого колдуна, вот и мерещится всякое, – обронил Свенельд.

– Мыси навстречу бежали, – не согласился отрок. – А когда ещё в лес въезжали, косуля проскочила, тоже явно не нами потревоженная. Я сразу внимания не обратил, а сейчас вспомнил…

Спутники вновь стали вслушиваться в голоса леса и всматриваться в густую чащу. Свенельд повернулся, хотел что-то сказать и… оторопел: седло, в котором только что находился княжич, было пустым.

Холодный пот прошиб воеводу, он ещё ничего не успел толком сообразить, когда из-за ближайших кустов послышался негромкий голос Святослава:

– Дядько Свенельд, подойди сюда! Воевода спешился и шагнул на зов.

Святослав сидел на корточках, что-то внимательно рассматривая на земле.

– След кабаний свежий, два взрослых и выводок, опять нам навстречу…

– Мало ли, – с сомнением произнёс воевода, – кто из зверей куда ходит, может, здесь кабанья тропа.

– Нет, вуйко, они один раз прошли, видишь, трава не выбита и ветки все свежие сломаны, а кабан не любит ходить не своей дорогой…

– Ладно, пошли! – буркнул Свенельд, и они вернулись к лошадям.

– Я думаю, есть там кто или нет, – озабоченно и веско сказал стременной, – а рисковать мы не имеем права, юный княжич с нами…

Воевода постоял, глядя на обоих своими желто-зелёными «рысьими» очами, потом махнул рукой.

– Давай назад! – велел он.

Стараясь не шуметь, вернулись к началу леса, где другая дорога, змеясь, уходила на полночь. Свенельд решительно свернул на неё, и верховые поскакали обходным путём долинами и перелесками. К Непре они выехали выше Киева, а затем по берегу спустились вниз.

Вечерняя Заря уже давно потухла, и на небе высыпали первые звёзды, когда три запылённых усталых путника въехали наконец в град.

Свенельд отвёз княжича в терем, где тотчас началась беготня и суматоха, вызванная возвращением Святослава. Ольга крепко обнимала любимое чадо, дивилась тому, как он вырос и возмужал, беспрестанно посылала девушек то готовить воду для мытья княжича, то за угощениями, то за одеждой, то стелить ему постель, поскольку у обласканного всеми мальца уже совсем слипались глаза.