Александр Айзенберг - Агент влияния

Хгаман на своем черном коне летел к царскому дворцу. Он не мог дождаться утра – так хотелось ему получить указ царя о смерти Мордехая. Он уже видел, как тот висит… раскачиваясь на веревке…

Хгаман, оставив коня, вошел во двор и стал ходить по нему… рано он пришел, рано, но вовремя, пусть только царь выйдет, он первым его увидит и повесят по слову царя…

Видя черное небо – ночь царила над страной, нахмурился властитель Персии Асвир и спросил, есть ли кто во дворе…

Увидели же слуги, что по двору ходит Аман; черный человек быстро ходил, почти бежал, по двору – и стало им страшно, но сказали они своему царю, что, вот, Аман во дворе. Тогда властитель Асвир задумался ненадолго, а потом приказал: «Пусть же войдет Аман». И обрадовался Хгаман, и быстро примчался. А тогда царь Асвир спросил:

– Что следует сделать человеку, которого царь хочет почтить особенно?

Видел Хгаман сердце свое, видел, как оно билось сильно и равномерно.

Кому кроме меня захочет царь оказать почет?

И вот ответил Аман:

– Пусть принесут одеяние царя, которое надевал царь, и приведут коня, на котором ездил царь, а на голову этого человека пусть возложат тиару царя. Да, и пусть!.. Пусть!!!…

У Хгамана перехватило дыхание – он представил себе, как царь, сам царь! ведет своего коня, на котором сидит он, Хгаман, вот час торжества Амалэйк!!!

Рано… Еще рано… А потом, ты, жалкий потомок Корэша, царя Параса, в цепях!.. Рано.

– Пусть же дадут такое одеяние царя и коня царского в руки знатнейшего сановника, а тот, да оденет этого человека, отмеченного царем, в эти одежды царские; усадит на коня царя; а затем выведет коня, на котором будет этот особенный человек, одетый царем, на площадь города Шушан. Пусть этот сановник возглашает: вот что делают человеку, которому царь желает оказать почести.

И… И властитель Асвир сказал Аману:

– Что же, возьми поскорей одеяния мои и коня, и сделай так, как сказал ты, для Мордехая, Йэудея, сидящего у царских ворот. Не упусти же ничего из того, что ты говорил…

И вот так все произошло. Вел Хгаман коня царя, на котором в царском одеянии с тиарой царя на голове, восседал Мордехай, и восклицал: «Вот что делают человеку, кому царь желает оказать почести!»

Ослепляющий пот лился по голове, по лицу, по телу – Хгамана…

Пот хлюпал под пятками Хгамана…

Ненависть сжигала Хгамана…

Вся площадь города Шушан смотрела на Амана и этого человека на коне царя, в царских одеждах и тиаре царя…

Это – Мордехай, который сидит у царских ворот.

Рассказали про это царю Асвиру. И он задумался.

Вернулся после этого Мордехай к царским воротам и сел у них, как и раньше.

Удрученный же Аман с покрытой головой ринулся домой.

И пришла к нему Зэреш. Подступила к мужу, но не хотел он ничего: ни пить, ни есть – ничего! Кроме одного: стал рассказывать Хгаман Зэреш, что произошло с ним в эту ночь и в это утро и в этот день…

Выслушала все Зэреш, пала к ногам Хгамана; вытерла своими волосами пот с его ног… А после прошептала она ему:

– Если Мордехай, пред которым ты начал падать, из Йэудеев, то не одолеть его, а неминуемо падешь пред ним…

Села Зэреш на пол и покрыла голову…

Пришли тут посланные царя и увели Амана на пир к Эс-тер…

Астара, что значит скрытие.

И покрыли головы вместе с Зэреш все мудрецы Хгамана…

Начался второй день пира у царицы, на котором были царь Асвир, его приближенный Аман и сама Эстер…

И под блюдами с едой и чашами с вином ломился стол.

Тогда сказала Эстер, что, если снискала она милость у царя, если угодно царю… Тогда оторвался от чаши с вином Асвир и посмотрел на жену свою…

– То пусть, о, царь, мне будет дарована жизнь моя… по желанию моему… и жизнь народа моего – по просьбе моей…

Замерло сердце Эстер и не билось… А потом снова удары ее сердца обрушились о грудь царицы…

– …Потому, что отданы мы, я и мой народ, на истребление, убийство и погибель. И если бы проданы были мы в рабы и рабыни, я молчала бы… А смерть…