Сергей Фомичёв - Агриков меч

Он произвёл на юношу неприятное впечатление. И вовсе не из-за того, что оказался врагом его друзей – всякое в жизни бывает и вполне приятные люди могут оказаться на другой стороне. Нет, сам его облик вызывал неприязнь. Весь грязный, косматый, с диким рыскающим взглядом. Был он больше похож не на князя, а на лесного бродягу. Собственно таковым он и являлся – самым настоящим лесным бродягой, но как-то плохо сочеталась внешность предводителя с образцовым порядком в лагере.

Фёдор в свою очередь тоже изучал гостя.

– Суздальскй княжич, – наконец проговорил он так, будто до сих пор сомневался в докладе стражника, и только теперь, увидев застёжку с белым соколом, уверовал, наконец, в действительность. Борис отметил, что голос у лесного князя и правда какой-то взвинченный.

– Зачем ты здесь, суздальский княжич? – спросил Фёдор.

– Князь Муромский Юрий Ярославич попросил меня выступить послом к тебе, – ответил Борис.

– Муромский? – раздражённо переспросил Фёдор. – Ну, это мы ещё поглядим, кто из нас Муромским будет зваться и как долго этот засранец титулом чужим прикрываться сможет.

Борис промолчал. Фёдор расценил его молчание по-своему. Кивнул на одну из скамеек и, подождав, пока гость усядется, налил в кружку вина. Протянул Борису, взял свою.

– Пустая затея, княжич, – сказал Фёдор, сделав глоток. – Мне не о чем говорить с Юрием.

Борис только губы смочил и кадыком двинул.

– Юрий хотел узнать, что тебе нужно? – сказал затем он. – Если откуп, то сколько?

Фёдор расхохотался, но так, зло, как будто силой выдавливал из себя смех. Потом вдруг резко оборвал хохот и, глядя в лицо юноше, бросил:

– Мне нужен Муром. И больше ничего. Неужто, Юрий настолько туп, чтобы не понять хоть этого?

«Чего же ты сам его не поставил?» – чуть не вырвалось у Бориса. Но сказал он иначе.

– Город ещё нужно взять, что будет непросто. А откуп можно получить сразу и без боя.

– Не зря ходят сплетни, что вы, суздальцы, торгаши великие, – с некоторой долей презрения заметил Фёдор. – Всё-то одними деньгами меряете. Земли, титулы, города. Но я не для того выжидал так долго, чтобы на серебро размениваться.

Он осушил махом кружку, поставил её с громким стуком.

– Нет, мне нужен не откуп, мне нужен Муром! – заявил князь. – И пусть Юрий, если живым остаться хочет, теперь же уходит. Так и быть, отпущу и его, и семью, препятствовать не стану. Пусть и бояр с собой забирает, не больно эти псы мне нужны. А нет, так пусть не жалеет потом.

Борис промолчал. Посольство не складывалось. Впрочем, на успех никто и не рассчитывал, отправляя его к врагам. Ему время бы потянуть, намерения прояснить. А как? Ничего в голову не приходило. Но Фёдор, успокоив себя вином, сам подбросил зацепку.

– Раз уж заговорили об этом, скажи, какая у тебя корысть в этом посольстве? – спросил он вполне добродушно. – Не всё ли тебе равно, кто будет сидеть в Муроме? Это наши семейные дела.

– Не у меня, – поправил Борис, выигрывая время. – У моего отца.

– Ну, пусть у отца, – легко согласился князь. – Что ему-то до наших дел?

Тут Борис и нашёл, чем собеседника заманить. Спасибо, Андрей научил его небылицы сходу выдумывать.

– Отец вёл переговоры с Юрием о купли Мещёрской Поросли, что с нашим Берёзопольем граничит, – сказал Борис. – Если князь на Муроме поменяется, придётся ему всё начинать сначала. А нам волость расширять надобно, людей расселять.

Строго говоря, Мещёрская Поросль не принадлежала ни Муромским князьям, ни Суздальским, ни Стародубским. Она вообще никому не принадлежала и с давних пор жила сама по себе. Но Фёдор, скрываясь в лесах, мог всего и не знать, а если и знал, то у Бориса имелось объяснение – пограничные земли всё одно межевать с соседями нужно.

– И всех дел-то? – неподдельно изумился князь. – Да на кой ляд она мне сдалась эта ваша Поросль? Дикие места, там и князей-то русских не признают. Скорее нож в спину сунут, чем дань платить станут. Да продам я её Константину Васильевичу, пусть не беспокоится.

Фёдор совсем подобрел, узнав, как он полагал, подлинную причину хлопот Бориса. Повеселел даже. Щенок за отца просит – дело законное.

– И сколько возьмёшь отступных? – тут же спросил Борис, взметнув глаза на князя.

Тот аж опешил. Но опять же по-доброму.

– Ну, вы суздальцы и крохоборы! – покачал князь головой. На сей раз, в его голосе прозвучало скорее восхищение, нежели презрение.

– Курочка по зёрнышку клюёт, – невозмутимо ответил Борис. – Москва вон целые города перекупает, а мы всего-то удел берёзопольский расширить хотим.