Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга пятая

– Погоди, что они делают… – мелодия прервалась, студенты заорали:

– Оставьте его, сволочи! Подонки, прекратите, – солдаты вырвали гитару из рук Виктора, – не смейте его трогать, – Леона едва успела схватить Полину за руку.

– Мы не можем бросить Виктора, – девушка закусила губу, – Леона, ты сама говорила, что это наш долг… – Леона почти насильно усадила ее на скамейку.

– Нам надо выжить, – в покрасневших глазах подруги стояли слезы, – я все понимаю, – Леона запнулась, – но нельзя рисковать, Полина, – Виктор, окруженный солдатами, шел через поле.

– Его убьют, – горько сказала Полина, – фашисты его боятся, они никогда не выпустят его отсюда, – Леона вздрогнула от грубого голоса сзади.

– Поднимай задницу, – крепкий парень в хаки без погон встряхнул Полину за плечо, – с тобой хотят поговорить, – Полина независимо вскинула голову: «Кто?». Парень сплюнул ей под ноги.

– Там узнаешь, – Полина попыталась сунуть Леоне рюкзак, – давай, шлюха, шевелись, – Леона вспомнила:

– Она говорила, что сюда могут явиться беглые нацисты. Иосифа могли арестовать в Пунта-Аренасе или вообще убить, – Леона решительно встала.

– Мы подруги, – девушка шагнула вперед, – я пойду с ней, – смерив ее долгим взглядом, парень нехорошо усмехнулся:

– Ты сама предложила, милочка, – он махнул солдатам, – потом не жалуйся, – внизу парень указал на бетонный коридор, ведущий вглубь стадиона: «Двигайтесь».

Не разнимая рук, девушки шагнули в сырую темноту подвала.

На ветровом стекле старого форда болтался засаленный красно-синий вымпел команды «Универсидад де Чили». Товарищ Флори легко вскрыл припаркованную в захламленном дворе машину.

– Ты смотрел «Бонни и Клайд», – подмигнул он Саше, – они тоже лихо угоняли тачки. Документов нет, – Флори пошарил в бардачке, – но нам и не понадобятся бумаги, – он поднял исцарапанные ладони, – только наши руки и головы, товарищ Александр…

Им потребовалось всего полчаса, чтобы узнать, где содержат арестованных. Потный хозяин заправки, куда они завернули за, как выразился Флори, боеприпасами, обмахивался помятой газетой.

– Что, парни, – хихикнул он, – собрались жечь коммунистов, – Саша и Флори расплатились за несколько канистр бензина, – давно пора. Их собирают на национальном стадионе, – чилиец прибавил пару нелестных слов, – мой сын сейчас там, он служит в полиции, – хозяин со значением подмигнул им, – теперь патриоты, то есть мы, пойдут в гору…

На потрескавшейся стене заправки висел наскоро напечатанный плакат с паучьим символом «Родины и свободы».

– Крысы выползли из щелей, – Флори аккуратно уложил канистры на заднее сиденье, – поехали, товарищ Александр, – Саша мог думать только о Ларе.

– Ее не тронут, – повторял себе Скорпион, – она левая, но американская гражданка. Переворот финансируется ЦРУ, она потребует вызвать консула и все закончится благополучно. Я ее люблю, – Саша едва справился со слезами, – я не мог подумать, что так случится, – по утрам голубовато-серые глаза девушки туманились сонной дымкой. Лара доверчиво сопела ему в плечо.

– Моя маленькая, – хотел шепнуть ей Саша, – ландыш белоснежный, – Саша терпеть не мог трескучую советскую поэзию.

– Товарищ Котов прав, – пришло ему в голову, – нас переживут Цветаева и Мандельштам, а не вирши о Братской ГЭС, – на Фрунзенской Саша держал тщательно подобранную библиотеку, куда, впрочем, не допускались эмигрантские издания. Он мог купить какие угодно книги в Париже, однако считал их плохим примером для Моти.

– У нас издали Цветаеву, – напомнил себе Саша, – Бродский мог стать членом Союза Писателей и уважаемым автором, однако он предпочел чернить родину и предать ее. Цветаева же, наоборот, вернулась домой, – он жалел, что не успел серьезно поговорить с Ларой. Саша ожидал, что девушка его поймет.

– Она влюбилась во французского левака, – хмыкнул Скорпион, – но я объясню, что играл роль ради спасения Альенде. Она западная коммунистка, но с уважением относится к СССР, в отличие от товарища Флори, – парень вел машину с невозмутимой осторожностью. Словно услышав Сашу, американец бросил в рот сигарету.

– Полиция останавливает водителей, кажущихся им подозрительными, – наставительно сказал Флори, – не превышай скорости, не обгоняй и вовремя доберешься в нужное место, – он махнул рукой, – то есть сюда…

Площадь перед бетонной глыбой, напомнившей Саше берлинский стадион, построенный при Гитлере, перегородили деревянными барьерами. Флори сбросил скорость.