Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга пятая

Струи воды стекали по окнам захламленного ящиками магазина. Товар расставили прямо на заляпанном грязью плиточном полу. На стеллажах возвышалась батарея бутылок с прозрачным агуардиенте. Рядом стояла американская кола и приторный чилийский лимонад. В жестяных банках таился пахнущий травами темный мате. На одной из полок завалялась потертая пачка британского чая.

Посетитель во влажной брезентовой куртке, обойдя ее вниманием, сунул под мышку упаковку молотого кофе. В дальнем конце магазина он порылся в картонных коробках с всякой хозяйственной мелочью. Выудив жестяные трубки, парень присовокупил к ним упаковку спичек. Рядом помещался стеллаж с бытовой химией. Покупатель рассовал по карманам пузырьки с марганцовкой. Оглядевшись, он взял небольшую ножовку и моток проводов.

– На рыбалку собрались, – добродушно сказал пожилой чилиец за кассой, – придется, сеньор, подождать, пока стихнет шторм, – парень весело отозвался:

– У меня отпуск, я никуда не тороплюсь. У племянницы в квартире раковина засорилась, – он указал на трубки, – пока в море не выйти, я займусь домашними делами…

Он поднял с прилавка открытку со статуей Фернана Магеллана.

– Хватит одной, – добавил покупатель, – моя подруга в Буэнос-Айресе обрадуется весточке. У нее много дел на работе, она не смогла взять отпуск, – в Буэнос-Айресе в акценте Иосифа немедленно бы распознали чужака, однако в чилийской глуши на такое никто не обращал внимания. Хозяин магазина выдал ему пластиковый пакет.

– С покупками будьте осторожней, – подмигнул он Иосифу, – бывает, что парни вместо рыбалки оказываются в госпитале, – судя по всему, местная полиция не интересовалась браконьерами. Иосиф не хотел тащить взрывчатку через океан.

– И Птичке не заказать товар в Буэнос-Айресе, – он расплатился, – тамошние ребята немедленно заподозрят неладное, – он повертел открытку с панорамой города.

– Но я не могу, – горько понял Иосиф, – не могу ей отсюда написать, – он знал адрес Евы в Конго, – и послать весточку в Кирьят Анавим тоже не получится, – доктору Горовиц передали бы его открытку, – такие адреса могут насторожить работника почты…

Иосиф не сомневался, что владелец двух консервных фабрик и уважаемый гражданин городка немедленно услышал бы о письме, отправленном в Израиль.

– Она могла покинуть Конго, – пришло в голову Иосифу, – сегодня седьмое сентября, а хупа Элишевы двадцать пятого, через две недели, – брат и Элишева, как весело думал Иосиф, вскочили в последний вагон уходящего поезда. Двадцать шестого сентября начинался еврейский Новый Год.

– Вся страна закроется, – полковник Кардозо задумался, – до конца октября, пока мы не отметим Суккот. Потом целый месяц не поставить хупы, они правильно сделали, решив не ждать ноября, – Моше получил щедрый месяц отпуска. Университеты в Израиле начинали занятия после осенних праздников.

– Мы с Элишевой намереваемся не вылезать с пляжа, – смешливо сказал брат, – у меня есть сослуживцы из Эйлата, нам сделают скидку на гостиницу, – израильское кумовство помогло брату найти дешевый номер на месяц.

– Мы поплаваем с масками, – брат вытянул длинные ноги, – возьмем в аренду джип и отправимся в Тимну, на копи царя Соломона. Хотя, честно говоря, – Моше провел ладонью по горлу, – мне пустыня сидит в одном месте. Элишеве хорошо, она демобилизовалась, – в последний год службы девушка закончила офицерские курсы, – она больше не лейтенант медицинских частей. Хотя ее призовут в случае войны, – брат зорко взглянул на Иосифа.

– Которой не ожидается, – полковник сжевал острый перчик, – женитесь спокойно, впереди мирное время, – они сидели в забегаловке Йоси в Тель-Авиве. Голуби толкались по асфальту, под холщовым навесом царила соленая июльская жара.

– Мирное, – добавил Иосиф, – но тебе все равно надо сходить в раввинат и оставить развод, – Моше потянулся:

– После медового месяца я все сделаю. Сначала раввины будут есть фаршированную рыбу, потом поститься, потом есть голубцы, – Иосиф расхохотался, – пусть они придут в себя после праздников, – Иосифу пришло в голову, что ему такой развод не нужен.

– Но будет нужен, – он оказался на сырой набережной, – когда я женюсь на Еве, – он думал о девушке с благоговением.

– Словно она богиня, – над дверью почты ветер раскачивал колокольчик, – но так оно и есть, – стоя за шаткой конторкой, Иосиф заполнил открытку своим четким, выученным в Требнице почерком.