Константин Кураленя - Казна Империи

Наконец Боженко что-то вполголоса проговорил старлею и тот отдал команду остановиться. Затем последовала новая команда – обосновывать на этом месте долгосрочную стоянку.

«Вот и прибыли», – с некоторым облегчением подумал я. Мне уже надоело выпутываться из клубка интриг. Поэтому все дальнейшие события воспринимались мною как избавление от накопившихся забот. И как говаривал один мой товарищ, проблемы мы будем решать по мере их поступления.

В течение третьей недели мы вели поиски некоего места, которое, по одному ему известным приметам, должен определить профессор Боженко. Щусь стал в открытую угрожать несчастному учёному всяческими карами. Среди поднадзорного элемента назревал бунт.

Я забыл сказать о том, что в одну из ночей наш бивак посетили лохматые гости, и мы остались почти без продуктов. Медведи основательно прошлись по нашим запасам. Стоявший на посту солдатик был физически унижен старшим лейтенантом, но вернуть наши продукты это не помогло.

Нас здорово выручал нанайский Чингачгук Фёдор, иногда добывая к столу свежее мясо. Но этого было мало. Хотя сентябрь и выдался солнечным, но уже следовало думать и об обратной дороге, ведь тёплых вещей при нас не было.

Раннее сентябрьское утро тысяча девятьсот тридцать третьего года ничем не отличалось от прочих с прохладным туманом таёжных рассветов. Позавтракав на скорую руку, мы отправились рыть шурфы. Команда под руководством старшего лейтенанта Щуся осталась на южном склоне, мы же с профессором и одним конвоиром отправились к северному.

По дороге я вспоминал сон. Видение было настолько реалистичным, что мне становилось страшно, будто всё происходило на самом деле.

Нахмурившееся с утра небо днём разродилось мелким противным дождём. Я и ещё два зэка, работавших под началом Павла Николаевича, спрятались за каменными глыбами, и ждали, когда догорит подпаленный фитиль и раздастся взрыв.

Если верить увиденному во сне, то сейчас взрыв откроет вход в пещеру, в которую, как это ни покажется странным, я сам спрятал сокровища.

– Как ты думаешь, мы сюда ещё вернёмся? – спрашивала меня ослепительная восточная красавица из ночного сновидения.

– Обязательно, а иначе зачем всё это?

Одетая в золочёные воинские доспехи, девушка улыбнулась и прислонилась щекой к моей руке. Чтобы заглянуть ей в глаза, мне пришлось нагибаться.

– Ты думаешь, Великая империя возродится?

– Я думаю, что мы с тобой возродим её, – я наклонился, а девушка приподнялась на носочках и мы замерли в долгом поцелуе.

– Рваный, гадом буду, ты фитиль ни хрена не подпалил, – раздался недовольный голос Хряка.

Я посмотрел на лежащих рядом со мной зэков.

– Не волосися, парнокопытный! Видишь, дымок вьётся, – последовал насмешливый ответ. – Фитиль сырой, вот и тлеет медленно, но если имеешь жгучее желание, сбегай проверь.

– Это чё, ты в натуре с меня приколы снимаешь? – переварив услышанное, возмутился Хряк. – Какой я тебе парнокопытный?

– Ну, ты же на своё погоняло откликаешься? Ну вот, а кто такой есть хряк? – проговорил Рваный и, в ответ на последовавшее молчание, подвёл итог: – Хряк есть парнокопытное свинского обличья.

– Ах ты, сучоныш!..

Раздавшийся взрыв не дал Хряку закончить ответную речь.

Когда поднятые взрывом комья земли, камни рассыпались по склону, а пыль улеглась, мы вскочили и бросились к скале. Перед нашими взорами предстал провал. Раскрыв рты, все стабунились у открывшегося входа в пещеру. Я отошёл в сторону, потому что знал, что мы обнаружим, как только проникнем внутрь. И это знание меня меня основательно пугало.

– Т-твою мать! – выразил общее состояние Рваный и, отбросив в сторону кайло, шагнул к пещере.

– Нельзя! – опомнившись, закричал профессор.

– Да иди ты! – отмахнулся зэк.

– Товарищ солдат, не разрешайте входить внутрь, – закричал Павел Николаевич, забыв от волнения о том, что он, как враг народа, не имеет права говорить слово «товарищ» обращаясь к представителю этого народа.

– Назад! – передёрнув затвор карабина, прохрипел охранник и сделал несколько шагов вперед.

– Хр-рясь! – раздался неприятный звук проламываемого черепа.

Это Хряк, оказавшись за спиной неосторожного конвоира, опустил своё кайло ему на затылок. Затем, отбросив в сторону орудие убийства, подхватил упавший на землю карабин. Я инстинктивно шагнул к Павлу Николаевичу и оттеснил его за большой камень.

– Ты что сдурел? – попытался я образумить Хряка, как только профессор оказался в зоне относительной безопасности.