Пётр Бильдер - Старый двор на Фонтанной

Жорж разлил водку по стаканам, и они выпили за здоровье Мирона.

Закусили. Помолчали.

Хозяин мечтательно откинулся на спинку кресла, закрыв глаза.

– Ты знаешь, – продолжил он, – вот я тебя 10 лет не видел, и будто этих лет и не было. Отсюда вывод: надо со старыми знакомыми встречаться и тогда будешь молодеть и молодеть.

– Давай за батю твоего выпьем, хороший, а главное, надежный он человек. Редкий и настоящий.

Они выпили и опять замолчали. Луч света переместился на стол и стену комнаты, Стало мрачнее и хозяин, вспомнив что-то, спросил

– Так что тебя привело ко мне? Есть проблемы? – он опять откинулся на спинку и молча стал наблюдать за Жоржем

Тот начал с того, что вопрос срочный и требуется решать быстро, а для решения не хватает ни знаний, ни умения в этих делах.

– Тут сорока на хвосте принесла, что скоро власть эту лавочку собственников прикроет и начнет закручивать гайки, да так, что резьба полетит,– продолжил Жорж. – Что делать, толи это пузырь, толи правда и надо рвать когти? Вот такой вопрос.

Хозяин долго молчал.

– Времена нас ожидают тяжелые, – медленно, словно разгоняясь, начал он. – Столыпин с его вагонами, галстуками и прочей ерундой покажется нам скаутом, переводящим за «спасибо» старушек через дорогу,– он усмехнулся.

– Было бы странно, чтобы «товарищи за кулисами» отдали в чужие руки то, что приносит деньги и подрывает идеи Прудона, Маркса с этим, как его, – он на минуту задумался,– Лениным. Помогли и хватит. Теперь все это национализируют, спасибо не скажут, а завернут лапти и отправят по этапу. Как врагов революции. Вот так и будет, Георгий, и можешь в этом не сомневаться, – заключил он.

Жорж ошарашено внимал ему, и ему стало плохо от сознания, что ему говорят правду и он внутренне с ней согласен, но изменить в своей жизни что-то, чтобы опять начинать все с начала он был не готов.

– Эммануил Маркович, – впервые обратился он к хозяину по имени и отчеству, – так что же теперь надо мне все бросить и смыться,– с отчаянием выпалил он. У него сел голос от волнения и это не осталось без внимания хозяина.

– Понимаешь в чем дело. Ты не ерзай и не кипяши. Ты винтик в машине. Дело в твоем тесте. Он владелец, а ты наемный рабочий. Кто там вникать будет в ваши отношения. Хотя для Бобка вы оба мироеды. – Тут Жорж понял, что Бобков и здесь бывает тоже.

– Тебе никуда бежать не надо. Нырни глубже, закрой лавочку, перестань стучать, а лучше уезжай в деревню к отцу, пересиди там пару месяцев. Ветер уляжется и вынырнешь. А вот тестю твоему нырнуть надо быстро и надолго. Желательно в гущу к трудовому народу, в большой город, где затеряться проще, а может и ксиву другую, хоть временно выправить на это время. Через год, другой уже другие задачи заставят ломать уже иные судьбы в другом направлении. Тогда и вынырнет. Но все надо делать быстро завтра, край послезавтра. – Он помолчал и опять продолжил.

– У тебя один человек, а у меня целые организации, – вот проблема. Рестораны, менялы, ломбарды, бордели, магазины, извозчики, игорные дома – да все сразу и не упомнишь. Вот в чем проблема, Всех надо направить и определить на новые рельсы инду…стри…ализации, – с трудом выговорил он и рассмеялся.

– Ты не кручинься, утро вечера мудренее, но рассиживаться уже времени нет.

Жорж понял, что вопрос закрыт и надо уходить. Он поблагодарил хозяина за внимание, доброту и вышел.

Солнце садилось. День катился к вечеру. В голове гудел хмель, кровь бешено циркулировала по венам.

Он вдруг понял, что годы спокойствия опять подошли к концу и его, вернее их всех, ждет опять неопределенность и опасность в этой постоянной игре в кошки-мышки, где кошка постоянно нарушает правила. Жорж устремился вниз по знакомой улице к дому, На ходу обдумывая, что сказать Якову и что сделать самому и срочно.

Поздно вечером в дверь спальни постучали от Рулевых.

Яков обошел дом и во дворе увидел Жоржа, сидящего на крыльце. Тот был молчалив и мрачен.

… Они сидели в темноте наступившей ночи на ступенях крыльца и молчали. Накрапывал мелкий осенний дождь. Капли стучали по козырьку над крыльцом, выбивая тоскливую мелодию прощания с радостью и теплом…

– Так тебе сказали, что надо уходить сегодня или завтра? – Переспросил Яков, ошарашенный подробным рассказом Жоржа.

– Так и сказали: «срочно»! – Подтвердил он.

При всем своем свойстве отсутствия сострадания и сочувствия, Жорж понимал, что творится в душе Якова, но помочь ему не мог.