Юрий Николаев - История западных славян Южной Балтики

«Гостомысл имел четыре сына и три дочери. Сыновья его или на войнах убиты, или в дому умерли, и не осталось ни единого его сына, а дочери выданы были соседним князьям в жены. И была Гостомыслу и людям о сем печаль тяжкая, пошел Гостомысл в Колмогард вопросить богов о наследии и, восшедши на высокое место, принес жертвы многие и вещунов одарил. Вещуны же отвечали ему, что боги обещают дать ему наследие от утробы женщины его. Но Гостомысл не поверил сему, ибо стар был и жены его не рождали, и потому послал в Зимеголы за вещунами вопросить, чтобы те решили, как следует наследовать от ему от его потомков. Он же, веры во все это не имея, пребывал в печали. Однако спящему ему пополудни привиделся сон, как из чрева средней дочери его Умилы произрастает дерево великое плодовитое и покрывает весь град Великий, от плодов же его насыщаются люди всей земли. Восстав же от сна, призвал вещунов, да изложил им сон сей. Они же решили: "От сынов ее следует наследовать ему, и земля обогатится с княжением его". И все радовались тому, что не будет наследовать сын старшей дочери, ибо негож был. Гостомысл же, предчувствуя конец жизни своей, созвал всех старейшин земли от славян, руси, чуди, веси, меров, кривичей и дряговичей, поведал им сновидение и послал избранных в варяги просить князя. И пришел после смерти Гостомысла Рюрик с двумя братья и их сородичами» [82, ч. 1, гл. 4].

Профессор И.Е. Забелин писал, что «Новгородскою волостью в то время владели именно ободриты с их старейшиною Гостомыслом»… «В Новгородской летописи первым посадником именуется тоже Гостомысл»… О связях славян Южной Балтики с ильменскими землями говорят и торговые отношения славян Южной Балтики со странами Востока и Византийской империи, пути в которые проходили по маршрутам («из варяг в греки»).

Д.ф.н. Азбелев также писал [80], что «Гостомысл возглавлял тогда ободритов и руян, а новгородская ИЛ (Иоакимовская Летопись – прим.) указывает на то, что главенство распространилось и на племена, обитавшие в бассейне Ильменя».

В Повести временных лет о событиях после смерти Гостомысла и приглашении Рюрика на княжение сказано следующее: «В год 6370 (862). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: "Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву". И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, вот так и эти. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: "Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами". И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик в Новгороде, а другой, Синеус – на Белоозере, а третий, Трувор – в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же – те люди от варяжского рода, а прежде были словене. Через два же года умерли Синеус и брат его Трувор. И принял всю власть один Рюрик, и стал раздавать мужам своим города – тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих городах – находники, а коренное население в Новгороде – словене, в Полоцке – кривичи, в Ростове – меря, в Белоозере – весь, в Муроме – мурома, и над теми всеми властвовал Рюрик» [17]. Дату смерти Гостомысла относят к 860 году [82, ч.1, п. VIII], а не к 844, как сказано у анналиста короля Людовика II Немецкого.

Фраза летописца Нестора в Повести временных лет «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву» продолжает порождать споры, но рядом авторов рассматривается в контексте «порядка в ней нет», «и встал род на род, и была у них усобица». Поэтому слова «который бы владел нами» трактуются «который бы «лад деял» (между) нами». Таким образом, фраза «Приходите княжить и владеть нами» рассматривается как «Приходите княжить и лад/ согласие деять (между) нами».

Повествование Нестора о призвании Рюрика с его братьями, родами и их варягами-русью нельзя толковать как неспособность ильменских словен к самоорганизации и как выражение покорности варягам. В той же Повести говорится об изгнании славянами других «варяг за море», отказе выплаты им дани, и о начале самоуправления («начали сами собой владеть»). Что же касается отношения славян к «варягам – руси», к Рюрику, то в Никоновской летописи прямо говорится о смуте оскорбившихся новгородцев («оскорбишася Новгородцы») во главе с Вадимом Храбрым против Рюрика и рода его. В Иоакимовской летописи, в изложении В. Н. Татищева, говорится об убийстве Рюриком «славянского князя Водима» и о смятении (мятеже) в народе. У С. М. Соловьёва написано об убийстве славянами варягов. О Вадиме и его восстании писала и Екатерина II.