Анри де Кастри - Маркиза де Помпадур

Уверяли, что к этому союзу стремилась мадам де При, потому что фаворитке Бурбона нужна была жалкая, уродливая и глупая принцесса, чтобы можно было ею помыкать. Герцоги Орлеанские во всеуслышание заявляли о мезальянсе, а подстрекаемые ими маленькие люди проявили еще большую враждебность, чем великие.

пели на улицах Парижа.

Станислав Лещинский воспользовался своим новым статусом, чтобы занять денег, что позволило ему выкупить драгоценности своей жены, а затем отправился на проживание в Страсбург, где ему был оказан торжественный прием.

15 августа Мария Лещинская пустилась в путь в окружении великолепного кортежа, растянувшегося более чем на лье [3] Лье – 4 километра. . Сильный дождь размыл дорогу, и путешествие сопровождалось множеством неприятностей, которые, правда, были восполнены несколькими пышными приемами в Меце и Реймсе.

3 сентября заночевали в Монтро; на следующий день курьер возвестил о прибытии короля с двором и о том, что король будет ждать королеву в четыре часа пополудни на возвышенности Фруадефонтен, что над Море-сюр-Луэн.

Небо прояснилось, когда в праздничной атмосфере Мария в платье из серебряной парчи подошла к королю и пала к его ногам. Она была так взволнована, что почти похорошела. Король поднял ее, обнял и целомудренно поцеловал в обе щеки; затем чета отправилась в Фонтенбло.

На месте этой встречи, о последствиях которой еще никто не догадывался, ибо король казался очень взволнованным и, вероятно, уже влюбленным, была воздвигнута колонна из крапчатого лангедокского мрамора.

Бракосочетание отпраздновали 5 сентября 1725 года в Фонтенбло. Потребовалось три часа, чтобы нарядить королеву в платье из фиолетового бархата, отороченное соболем и усеянное золотыми лилиями. На короле был камзол из золотой парчи и шляпа с белыми перьями, украшенная огромным бриллиантом. Церемония отличалась редкостным великолепием, но король сократил ее, ибо торопился насладиться близостью.

Возможно, что Людовик XV женился девственником, как и его супруга. Однако, если верить ему самому, за брачную ночь он семь раз осчастливил свою жену, с которой познакомился только накануне.

Похоже, исполнение супружеского долга доставляло ему большое удовольствие. Правда, плодов этого союза пришлось ждать довольно долго, поскольку королева впервые родила лишь 14 августа 1727 года, разрешившись от бремени двумя девочками-близнецами вместо желанного сына. В июле 1728 года на свет снова появилась дочь, и лишь 4 сентября 1729 года родился дофин.

Король сиял от радости и гордости и с новым пылом взялся за дело производства потомства, наградив свою супругу еще шестью детьми – пятью девочками и герцогом Анжуйским, прожившим только три года. Две дочери умерли в раннем возрасте. Но в противоположность тому, о чем можно было подумать, такая удивительная плодовитость не укрепила уз супружества, хотя эта чета и казалась трогательно дружной.

В начале семейной жизни королева вмешалась в политику в знак признательности к герцогу де Бурбону и мадам де При, устроивших ее брак. Она словно не понимала, что за министром неотступно следил Флёри, державший Людовика XV в курсе его ошибок: Бурбон почти всем досадил изменениями денежного курса, сокращением жалованья, увеличением налогов, возобновлением гонений на протестантов. В 1725 году был плохой урожай хлеба, и его подорожание вызвало волнения в провинции и даже в Париже, где 14 августа были разграблены хлебопекарни Сент-Антуанского предместья.

Именно в этот неподходящий момент герцог де Бурбон потребовал для себя неслыханную привилегию – работать один на один с королем без помощи Совета. Королева, назначившая мадам де При своей фрейлиной, позволила втянуть себя в интригу министра.

Она попросила короля зайти в ее покои. Там Людовик XV увидел герцога де Бурбона, который передал ему письмо кардинала де Полиньяка с обвинениями против Флёри. Король прочитал письмо и не сказал ни слова.

На вопросы герцога Людовик ответил, что все останется по-старому, и не скрыл своего неудовольствия министром, заявив ему, что лишь Флёри пользуется его полным доверием.

Сам Флёри, которому сообщили о встрече короля с Бурбоном у королевы, явился туда и не был впущен. Тогда он написал своему бывшему ученику письмо, где говорилось, что поскольку его услуги отныне бесполезны, он просит позволить ему окончить свои дни вдали от двора и заботиться о спасении души в монастыре конгрегации Святого Сульпиция в Исси, куда и удаляется.