Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том восьмой

– Завтра. Вы уже сделали? – Джошуа опустил браслет в карман пиджака.

– Еще в июне. Я завтра женюсь, мистер, – он подмигнул парню, – желаю удачи…

Перебежав мост, Циммерман поднял руку: «Такси!»

За дверью жужжал фен, мирно шуршали страницы августовского Vogue. Надя показала сестре разворот.

– Покупайте целый ансамбль, – гласил призыв, – создайте чувство костюма, – она подула на свежий лак на ногтях.

– Такая шапка пойдет тебе на осень, – со знанием дела сказала Надя, – жакет и юбка тоже достойные, – Роза приоткрыла один глаз.

– Загни страницу, – попросила она, – в Macy’s в сентябре появятся аналоги подешевле, – Надя вытянула бесконечные ноги.

– В сентябре или даже раньше мы с Дэниелом окажемся на рю Мобийон, – с чувством сказала женщина, – нас ждет опера, Лувр, галереи, вечеринки. Клянусь, мы вернемся в Айдахо не раньше Хануки. Вернее, Хануку мы проведем в Мон-Сен-Мартене.

После воркотни мужа Надя выбила себе, как она выражалась, длинные каникулы. Ворон собирался в Европу после Рождества. Праздники он проводил с Густи и Петром в Пьюджет-Саунд.

– Потом я прилечу в Лондон, – пообещал Ворон, – и пересеку пролив. Я буду тебе звонить, – он потерся носом о щеку Нади, – дорогой будущий доктор искусств, – июньский инцидент, как Надя думала о случившемся, давно забылся. Ворон, проспавшись, долго перед ней извинялся.

– Я никогда не поднял бы на тебя руку, милая, – его глаза заблестели, – я устал после полетов, мы с ребятами пропустили по пиву. Я хотел взять телефонную трубку, но не устоял на ногах. Тебе показалось, что я тебя ударил, но я никогда такого не сделал бы, любовь моя…

Надя велела себе не раздувать пожар на ровном месте.

– Может быть, он действительно оступился, – Надя, правда, помнила расколотый о стену телефон, – и мне все почудилось, – Ворон пощекотал сына.

– Ты станешь совсем французом, – мальчик прижался к отцу, – нес па?

Дэниел помотал головой: «Ne parle pas français papa». Ворон расхохотался:

– Устами младенцев глаголет истина, – он обнял Надю и мальчика, – не буду, мой хороший, – Дэниел насупился:

– Я уже скучаю, папа, – он обхватил Ворона ручками за шею, – приезжай скорее, – в Нью-Йорке сын забыл об Айдахо.

– Он как я, – смешливо подумала Надя, – ходит везде с раскрытым ртом, -за два дня они побывали в Центральном Парке и поднялись на Эмпайр Стейт Билдинг.

– Мы навестим вас на Лонг-Айленде, – сказала Надя сестре, – когда закончим с музеями.

Оставив мальчишек на попечение Розы, Надя съездила в Гарлем. Фабрика сдавалась под репетиционное пространство, однако она оценила потенциал района. В квартале нашлись джаз-клуб, независимый театр и пара ресторанов. Надя хотела устраивать в галерее перформансы и крутить кино.

– Фабрика – хорошее название, – заметила Надя сестре, – я его оставлю, – они сидели на маленьком балкончике, как его называла Роза, квартиры в Гринич-Вилледж. Дэниел и Эммануэль спали в обнимку на диване. Кузены потянулись друг к другу.

– У нас получилась банда мальчишек, – весело сказала Надя, – они непременно подружатся.

Лада пока единственная девочка, но у тебя и Джошуа родятся дети, – Роза кивнула, – и Аня с Виллемом не ограничатся двумя малышами. Это если не считать будущего потомства Мишель, Лиоры и Шошаны, – Роза хихикнула:

– Шошане трех месяцев не исполнилось. Впрочем, время летит, – женщина взглянула на полную луну, – мы с Элишевой совсем недавно бегали в школу, а теперь у нас свои дети, – внизу перемигивались красные огоньки такси, над Вилледж мерцали слабые звезды.

– Словно в «Завтраке у Тиффани», – Надя привлекла к себе сестру, – не хватает только гитары, – снизу раздался томный голос.

– Мы понимаем французский, – парень в вырезанной на груди майке высунулся в окно, – и гитара у нас есть. Вы играете, мадемуазель? – Надя рассмеялась.

– Мадам, но все равно играю. Только я давно не пела эту песню, – низкий голос Нади летел над улицей, на тротуаре кто-то зааплодировал.

– Паук заставлял меня петь, – вспомнила женщина, – пошел он к черту, думать о нем не хочу. Он еще попадается нам на пути, он едва не убил Джо и Розу в Африке, – сегодняшним утром Надя решительно сказала сестре:

– Мальчишки побудут с няней, а я потом привезу их в Бруклин, – хупу назначили на послеобеденное время, – сегодня ты должна быть самой красивой, милая, – Роза показала ей фотографии Джошуа и Бена. Надя кивнула:

– Я много о нем слышала, он отличный парень. Ты молодец, – она ласково улыбнулась, – будущая миссис Циммерман, – Наде не нравилась легкая грусть в глазах сестры.