Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том восьмой

Встряхнувшись, шпиц затрусил к дивану. Собака устроилась на выцветшей подушке, вышитой в прошлом веке. Вольпино трогательно охранял мальчика. К удивлению Лауры, Паоло тоже вел себя очень деликатно с собакой.

– Они лучшие друзья, – женщина вышла на балкон, – Паоло не расстается с песиком – присев в кованое кресло, Лаура покусала губы.

– Надо что-то решать, – пронеслось у нее в голове, – нельзя рисковать предложением, – письмо напечатали на дорогой бумаге ручной работы с тисненым гербом университета.

– Дорогая доктор ди Амальфи, – декан писал на изысканном итальянском языке, – я рад сообщить, что мы готовы предложить вам должность профессора церковной истории, с постоянным контрактом и университетской пенсией, – Лаура взяла с мозаичного столика сигареты, – с двухмесячным отпуском и собственным кабинетом на кафедре, – предложение было из разряда тех, от которых не отказываются. Даже с ватиканским орденом и тремя монографиями Лаура соревновалась с более опытными преподавателями.

– С мужчинами, – она скривила губы, – со священниками, с нынешними профессорами. Однако университет предпочел меня, – она пожалела, что не может поделиться новостями с отцом.

– Папа гордился бы мной, – Лаура закурила, – он хотел, чтобы я пошла по университетской стезе. В Лондон звонить бесполезно, – губы изогнулись сильнее, – им наплевать на мои достижения, они заняты своей жизнью…

Лаура предполагала, что в Лондоне заняты и неумолимо надвигающейся свадьбой Маленького Джона.

– В пятницу, – она вытянула смуглые от весеннего загара ноги, – он женится из чувства долга, а не по любви. Фрида высохла, как селедка. В мои года у нее трое детей. Хотя в наше время мужчину не привязать даже детьми, – Лаура не сомневалась, что кузен Джон регистрирует брак не по собственной воле.

– Дядя Джон обеспечивает себе наследника, – хмыкнула женщина, – герцог Экзетер не позволит внукам остаться незаконнорожденными. Джон дурак, я родила бы ему лучших детей, – Лаура опять помрачнела.

Письмо из университета пришло вчерашним днем, когда она вернулась из Милана, куда Лаура ездила оппонировать на защите диссертации. Оставив Паоло с гостиничной няней, она навестила выбранного ей по телефонной книге врача. Для визитов Лаура завела старинный золотой перстень с аметистом. Она суеверно не хотела покупать настоящее обручальное кольцо.

– Я еще выйду замуж, – упрямо сказала себе женщина, – я обвенчаюсь перед алтарем, – доктор поздравил ее с хорошими новостями.

– Вашего мужа ждет рождественский подарок, – добродушно сказал он, – моя первая дочка тоже родилась в сочельник. Вы молодая женщина, все пройдет отлично, – Лаура могла и не посещать врача. Металлический привкус во рту и головокружение никогда ее не обманывали.

– Все случилось на Пасху, – поняла она, – когда мистер Арнольд прилетел из Америки, – Мэтью объяснил, что не мог не повидаться перед долгой командировкой.

– Я получил стипендию на книгу путевых очерков, – оживленно сказал журналист, – и на год отправляюсь в австралийскую пустыню. Я напишу о традиционной культуре аборигенов, как я писал о коренных американцах, – он ласково обнял Лауру, – книгу я посвящу тебе, милая. Ты мое вдохновение, – он взял ее лицо в ладони, – мы увидимся через год… – Лаура велела себе улыбаться.

– Нечего делать из мухи слона, – напомнила себе женщина, – нельзя навязываться мужчинам и нельзя капризничать. Надо оставаться приветливой и ровной, – американские книги советовали женщинам вести себя подобно стюардессам в самолете.

– Заботиться о мужчинах, подавать напитки и приносить пледы, – вздохнула Лаура, – Адель с Сабиной ничего не делают, а все равно прочно замужем. Хотя Сабина женила на себе Инге, когда он был юнцом, а Генрик младше Адели на пять лет, – она не собиралась кормить нищего студента.

Мистер Арнольд дарил Лауре если и не роскошные, то достойные вещи. Женщина пока не рассчитывала на кольцо. Получив гранатовый браслет, она пошутила, что в рассказе для дарителя все закончилось печально. Мэтью ее не понял. Лаура и не ожидала от американца знакомства с русской классикой.

– Хорошо, что он слышал хотя бы о Достоевском, – над крышами Флоренции полыхал ветреный закат, – может быть, стоит подождать его возвращения? – Лаура напомнила себе, что второй ребенок навсегда закроет для нее путь в профессуру.

– Здесь не Израиль и я не Фрида, – разозлилась женщина, – хватит плодить незаконнорожденных. Достаточно одного Паоло, – Лаура любила сына, однако иногда ловила себя на неприязни к мальчику.