Александр Аврутин - Когда солнце уходит за горизонт…

Сергей Мельников, выйдя из метро, остановился, зажмурился на мгновение от солнечного света и неторопливо направился в сторону Садовой. Пройдя десяток метров, свернул под арку во внутренний двор высотки. Навстречу смешно семенил маленького роста старичок, бережно державший под мышкой футляр со скрипкой.

– Здравствуйте, Фёдор Васильевич, – поздоровался Мельников. – На концерт?

– Добрый вечер, Серёженька. Тороплюсь на музыкальные посиделки в Доме учёных, – бодро ответил старичок. – Приготовил новенькое.

– Успехов вам, Фёдор Васильевич.

– Спасибо, Серёженька. Маме большой привет передай. И не забудь. Знаю, как вы к просьбам стариков относитесь, – проворчал старичок.

– Передам, Фёдор Васильевич, обязательно передам.

Старичок засеменил по своим делам. Мельников посмотрел вслед: «Замечательный старик. Сколько же ему лет? Кажется, года четыре назад отмечали восьмидесятилетие. Ну да, ещё маму пригласил. Значит, 84. До сих пор активный. Здорово!»

С Фёдором Васильевичем Мельников знаком с первого дня жизни в высотке. Мельниковы получили квартиру в мае 1957 года в одном из самых престижных домов Москвы. Разумеется, квартиру дали папе. До этого семья – папа Николай Александрович, мама Валентина Кирилловна, десятилетняя сестра Лена и почти первоклассник Серёжа – жила в Ленинграде, где в Военно-воздушной инженерной академии служил папа. Они бы и жили там, но папа неожиданно получил приказ срочно переехать в столицу и возглавить закрытое учреждение, работающее для «войны и обороны» одновременно. Новая должность отца была столь высокой, что ему дали квартиру в доме на Садово-Спасской улице. Квартира после ленинградского жилья выглядела дворцом: три большие комнаты, кабинет с застеклённой дверью, огромная кухня, потолки в три с половиной метра. До них квартира принадлежала бывшему крупному партийному работнику, направленного в глубинку то ли на укрепление, то ли в почётную ссылку.

Знакомство Мельникова с Фёдором Васильевичем произошло в день вселения в квартиру. Маленького Серёжу поставили «охранять» вещи перед подъездом, пока грузчики неторопливо заносили их в квартиру. В тот день лифт, как назло, оказался на профилактике. И многие слова, которыми грузчики сопровождали свою работу, Серёжа не знал. К нему подошёл старик – в шесть лет все люди за 50 – старики, – и спросил:

– Молодой человек, на посту стоите?

«Молодой человек», чувствуя всю ответственность порученного дела, не ответил.

– Я вижу, человек вы серьёзный, – улыбнулся старик. – Давайте знакомиться. Я здесь живу на шестом этаже и меня зовут Фёдор Васильевич. А вас как величать?

Серёжа недоверчиво посмотрел на старика и с неохотой ответил:

– Серёжа, – подумал и продолжил: – Мельников. Мы под крышей жить будем.

Старик усмехнулся и понимающе кивнул. Он-то знал, в доме этаж квартиры зависел от места, занимаемого хозяином в советской иерархии – чем крупнее начальник или известнее имя, тем выше.

– Под крышей хорошо, – согласился старик. – Я только до шестого этажа заслужил.

Беседу с любопытным стариком прервал вышедший из подъезда отец:

– Серёжа, на посту порядок?

– Так точно, товарищ генерал, – по-военному чётко отрапортовал он. – Без происшествий. Имущество в сохранности.

Старик с большим удивлением посмотрел на Серёжу, потом на папу:

– Крепкая дисциплина. С таким часовым наша граница всегда на замке́. Пограничником станет? – обратился он к папе.

Серёжа обрадовался отцу: «Сейчас даст старику по голове, а то слишком любопытный. Точно шпион». Но тот к удивлению Серёжи не стал бить «шпиона», а вежливо ответил:

– Серёжа хочет быть лётчиком. И собирает спичечные этикетки об истории авиации.

– Много собрал? – поинтересовался старик.

– Пока нет, – вздохнул мальчик. – Редкие этикетки трудно найти. А простых четыре серии.

– Редкие? Какие же? Может я смогу помочь.

– Я знаю про серию «История отечественного авиастроения». Представляете, в 1917 году вышла. Найти бы, – Серёжа снова вздохнул.

– Обещать не буду. Поспрашиваю у знакомых филуменистов.

– А кто они? – не понял Серёжа.

– Филумения – коллекционирование спичечных этикеток. Серьёзное занятие! Им многие известные люди занимались. Например, президент Соединённых Штатов Франклин Рузвельт.

– Спасибо, буду знать. Надо мной сестра смеётся – мол, девичье занятие.

– Не права сестра. Самое что ни на есть мужское занятие. Но я слышал, королева Голландии увлекалась.