Ирина Костина - Кавалергардский вальс. Книга пятая

Тот послушно взял папку с рисунками и, откланявшись, удалился.

– Ваше величество, завтра мы с Алексеем едем в Гатчину, – напомнила Варя. – Будут у Вас пожелания по поводу выбора Гатчинских пейзажей?

Она усмехнулась:

– Что там выбирать? Сделайте эскиз фасада Гатчинского дворца с плацем. Это будет достойно памяти о Павле Петровиче. Чуть не забыла! Не заходите во дворец! В настоящее время там пребывает великий князь Константин Павлович, – и Елизавета, понизив голос, уточнила. – Он содержится там под домашним арестом.

– Ясно.

За время короткого пребывания в Петербурге, Варя была наслышана столичных сплетен по поводу скверной истории, в которой был замешан Константин. Говорили, что пострадала женщина, иностранка. История передавалась шёпотом в страхе быть услышанной, и оттого обрастала какими-то чудовищными подробностями.

1802 год ноябрь

Гатчина

Алёша уложил в папку сделанные Варей эскизы фасада Гатчинского дворца и забросил в карету тяжёлый мольберт и саквояж с красками. Отряхнул снег с Варюхиного воротника и осторожно поинтересовался:

– Может, передумаешь? Не пойдёшь?

Она упрямо покачала головой:

– Нет, Лёша. Я хочу туда пойти.

– Тогда я – с тобой!

– Нет. Я пойду одна, – категорично возразила она и направилась ко дворцу.

– Я с визитом к великому князю Константину Павловичу, – сообщила она преградившему ей дорогу конвоиру.

Гатчинский лейтенант с нескрываемым любопытством покосился на неё. Это был единственный визитёр за два месяца пребывания великого князя под конвоем.

– Не положено, – лениво заявил он.

Варька вытянула из муфты свернутый трубочкой лист:

– У меня разрешение от Её императорского величества на посещение императорских дворцов.

Конвойный развернул документ, с интересом пробежал его глазами. Затем ещё раз смерил подозрительным взглядом посетительницу:

– Художница??… Хм… Алкогольные напитки при себе имеете?

– Что? – удивилась она. – Какие напитки?… Нет у меня ничего.

– Ну, ладно. Так и быть, идёмте.

Варя засеменила за лейтенантом по лестнице наверх. У покоев великого князя они остановились. Офицер приоткрыл дверь. Вяло обратился к Варьке:

– Как доложить?

– Госпожа Протасина, – представилась она.

– Ваше высочество. К Вам госпожа Протасина. Просит аудиенции. При ней разрешение от государыни Елизаветы Алексеевны.

– Кто такая?! – услышала она раздражённый голос Константина.

– Не знаю, – пожал плечами лейтенант. – Какая-то художница.

Варька настойчивым движением руки отодвинула его в сторону и вошла в покои:

– Это я, – сообщила она без излишних церемоний и аккуратно прикрыла двери, оставив караульного снаружи.

Константин Павлович в замешательстве замер, приглядываясь к незваной гостье:

– Варвара Николаевна?? – прошептал он и тут же усомнился. – Нет. Откуда же Вам здесь взяться? – и вдруг озарился новым предположением. – Мадам Арауж?!!

Вымолвив это, великий князь смертельно побледнел и шарахнулся назад. Натолкнувшись на маленький столик, опрокинул его, запнулся, едва не упал. И в страхе забился за тяжёлую бархатную портьеру.

– Уходите!! – застонал он оттуда. – Заклинаю Вас! Оставьте меня. Не мучайте… Довольно. Я не хотел! Не хотел!!!

Из-за портьеры послышались глухие всхлипывания.

Варька была обескуражена. Она, конечно, не рассчитывала на то, что Константин будет сыпать любезностями, но такого уж и вовсе не могла предположить! В голову неминуемо закралось смутное сомнение: а не сошёл ли великий князь с ума?

Она взяла себя в руки и уверено направилась к месту, где скрылся негостеприимный хозяин. Отдёрнула ткань и увидела сидящего на полу Константина. Он сжался в комок и выставил вперёд руки, точно ребёнок пытающийся защититься от воображаемого монстра.

– Что с Вами? – недоумённо произнесла Варя.

– К-кто В-вы??… – проблеял, заикаясь, тот.

– Вы что, меня не узнаёте? Это я, Варвара Николаевна.

– Варвара Николаевна? – переспросил он шёпотом, – Это правда, Вы?! Вы?

– Я, – убедительно кивнула она.

Он вдруг бросился к ней в ноги, обхватил обеими руками колени, и разревелся в голос:

– Варвара Николаевна! Простите меня! Простите, ради бога! Я – ничтожество. Полное ничтожество! Я же… Я же… Я же убил Вас!!!

– Эко Вас скрутило-то, – покачала головой Варька. – Дайте-ка, я Вам водички принесу. Пустите.

И она, высвободившись от его рук, прошла к столику, где стоял графин с водой. Наполнила стакан и вернулась: