Михаил Попов: Проклятие тамплиеров (сборник)

Город как будто вымер несмотря на полуденный час. Заставленные окна, запертые ворота. Впрочем, калитка усадьбы Нострадамуса была не закрыта. Мэтр только толкнул ее, и она отворилась. В нос ему и всем вслед за ним вошедшим ударил запах горелого. Самый настороженный из всех, господин кюре, кинулся в сад и обнаружил там дотлевающее кострище. Среди углей явно угадывались очертания сгоревших листов бумаги. Сожжено было старательно. Его преподобие, схвативший палку, дабы порыться в черных останках, отбросил ее – бесполезно!

– Люк! – Зычно крикнул маркиз, обернувшись к дому. – Негодяй, ты где?!

Нострадамус отрицательно помотал головой.

– Бесполезно. Он уже далеко. В конюшне нет коня.

– Что тут произошло? – Просипел чуть поотставший и припозднившийся судья.

Мэтр ответил не только на его вопрос, но и на немые вопросы всех остальных.

– Я сходил с ума всю ночь. Чем дальше, тем больше я понимал, каким кошмаром грозит нам этот человек. Я принял половинчатое решение – дать его убить, но не дать погибнуть рукописи, в которой запечатлено все важное будущее всех народов. Рукопись не болтлива, ее можно держать под спудом и использовать только для благих целей, для предотвращения бедствий, массовых болезней и тому подобное. Без вмешательства в личные судьбы. Но уже там, на суде, я понял, что это глупость. Рукопись – это ящик Пандоры. Когда-нибудь он обязательно попадет из честных рук в преступные, и тогда наступит конец света, раньше, чем его запланировал Господь.

– И вы послали Люка…

– Да, ваше преподобие, я взял с него честное слово, что он сожжет всю эту исписанную бумагу и исчезнет из города на моем коне.

– Как же он решился идти по городу у всех на виду? – не поверил маркиз. – Все готовы были его разорвать.

– Все горожане были на площади в тот момент, и он легко пробрался боковыми улицами. А из усадьбы прямой выезд в пригородные поля.

Больше вопросов никто из отцов города не задавал. Все молча разворачивались и шли к выходу. Последним шел господин прево. Он, не останавливаясь, бросил через плечо:

– Должен вас предупредить, что право городского сеньора носит одноразовый характер, мэтр.

– Я скоро уеду, – кивнул Нострадамус.

– Эй, приятель, дозволь я сяду к тебе на козлы?

– Валяй, вдвоем веселей.

Возница чуть потеснился на своей скамейке, и с ним рядом уселся веселый, чуть пьяноватый и разукрашенный самыми разнообразными синяками господин Люк.

– О, – воскликнул он, – какая удивительная встреча! Помнишь, как мы вояжировали с тобой в Экс-ан-Прованс?

Возница-весельчак узнал не без труда нового своего пассажира. Лицо его помрачнело.

– Что, опять гоняетесь за какой-нибудь чумой? Где твой ученый господин?

– Да нет, я один. Нет господина, нет коня…

Люк жизнерадостно поглядывал по сторонам.

– А куда направляешься? О том, кто тебя наградил всеми этими украшениями, я спрашивать не буду.

– Направляюсь куда? В Салон де Кро-ан-Прованс. Знаешь этот город.

– И неплохо.

– Может, расскажешь что-нибудь о даме по имени Анн Понсан Жермелла?

Жюве слегка взбодрил своих лошадок легким движением кнута, потом сказал:

– Что о ней можно сказать? Вдова. Богата. У нее одна из лучших гостиниц в городе.

– А не знаешь, не нужен ли ей лакей, а при нем очень ученый господин?

– Это уж ты сам. На твоем месте я бы подождал к ней являться, пока не очистится твоя рожа.

Спустя десять лет после вышеописанных событий в здание магистратуры Экса вошел тяжелый, обрюзгший, одышливый человек, мало напоминающий собою прежнего бравого маркиза де Лувертюр. Медленно, с остановками поднялся он на второй этаж, и направился прямо в кабинет мэра. Войдя, он нашел там не только главу города, но и кюре Грималя, который за эти годы странным образом почти не изменился, только кожа стала пергаментного цвета и глаза все время слезились. Господин прево, так же как и его честь, судья на процессе Кассандра давно уже пребывали за кладбищенской оградой. Новый мэр был человеком молодым, но из тех, кто отлично помнил события того мятежного лета 1545 года.

– Ну, что, дождались?! – Грубо обратился маркиз де Лувертюр к его преподобию и достал из кармана книжку, и громко продолжил говорить, потрясая ею в воздухе. – «Пророчества господина Мишеля Нострадамуса», каково?!

Но тут же он заметил, что на столе перед мэром и кюре лежит точно такой же том.

Маркиз сел и стал вытирать обильный пот со лба и шеи.

– Он сошел с ума!