Елена Семёнова - Претерпевшие до конца. Том 2

Через четыре дня воровской собор был созван. Участие в нем приняло всего девятнадцать архиереев, шесть из которых – бывшие обновленцы, в спешном порядке рукоположенные незадолго до мероприятия, а также несколько лояльных епископов, специально освобожденных из заключения и доставленных в Москву. Несмотря на всю антиканоничность данного мероприятия, митрополит Сергий, ставший единственным кандидатом, был объявлен патриархом. «Я думаю, что этот вопрос бесконечно облегчается для нас тем, что у нас имеется уже носитель патриарших полномочий, поэтому я полагаю, что избрание со всеми подробностями, которые обычно сопровождают его, для нас является как будто ненужным», – заявил «выдвинувший» кандидатуру Сергия Симанский. На ироничный вопрос самого Сергия: «нет ли у кого-либо иного мнения», члены «собора» ответили: «нет, единодушно».

Данные выборы стали прямым нарушением 30-го правила св. Апостол и 3-го правила 7-го Вселенского собора: «аще который епископ мирских начальников употребив, чрез них получит епископскую в Церкви власть, да будет извержен и отлучен, и все сообщающиеся с ним». Знаменитый толкователь канонов епископ Никодим Милаш давал следующее пояснение к 30-му правилу: «Если Церковь осуждала незаконное влияние светской власти при поставлении епископа в то время, когда государи были христианами, тем более, следовательно, она должна была осуждать это, когда последние были язычниками, и тем более тяжкие наказания она должна была налагать на виновных, которые не стыдились обращаться за помощью к языческим государям и подчиненным им властям, чтобы только получить епископство. Настоящее (30-е) правило и имеет в виду подобные случаи». Однако, это нисколько не смутило выдающегося канониста митрополита Сергия.

Первый лже-патриарх, поставленный антихристовой властью, умер через восемь месяцев после своего избрания. Его место занял Алексий Симанский, перво-наперво в несчётный раз поклявшийся в любви и верности – не Христу, конечно же, но «мудрому богопоставленному вождю».

На новый «собор», приуроченный к Ялтинской конференции, властью была сделана большая ставка. На нём надлежало принять постановления, перечёркивающие все соборно-канонические принципы управления Церковью, принятые на Соборе Семнадцатого года. Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий), освобожденный из лагеря во время войны, напомнил собравшимся принятое на нём постановление о том, что патриарх должен избираться тайным голосованием из нескольких кандидатов. Но никто из сергианских епископов это требование поддержать не решился, и единственным кандидатом, как и планировалось, остался митрополит Алексий. Архиепископ Лука, не согласившийся с нарушением канонических норм, не был допущен на «собор» и участия в нем не принимал. Для упрочения легитимности мероприятия заключённым иерархам, не признававшим Сергия, предлагалось освобождение в обмен на поддержку Симанского…

«Собор» проводили с размахом, не жалея средств. На него были приглашены представители зарубежных церквей, которые за признание его «легитимности» и «каноничности» были щедро вознаграждены драгоценными предметами из музейных фондов стоимостью в миллионы рублей. Неудивительно, что после этого Александрийский патриарх Христофор на банкете в «Метрополе» чествовал щедрого дарителя: «…Маршал Сталин является одним из величайших людей нашей эпохи, питает доверие к Церкви и благосклонно к ней относится… Маршал Сталин, Верховный Главнокомандующий, под руководством которого ведутся военные операции в невиданном масштабе, имеет на то обилие божественной благодати и благословения, и русский народ под гениальным руководством своего великого вождя с непревзойденным самоотвержением наносит сокрушительные удары своим вековым врагам».

Использование карманной церкви в политических и внешнеполитических целях оказалось весьма продуктивным. Заверения советских иерархов о свободе совести в СССР стали великим соблазном для многих. Некоторые катакомбные священнослужители, поверив патриархии, обнаружили себя и поплатились за это длинными сроками. Та же участь постигла многих вернувшихся эмигрантов. А когда по окончании войны союзники стали массово насильственно депортировать в СССР русских беженцев, которых ожидали там лишь пытки, лагеря и смерть, власти, чтобы заблокировать протесты зарубежных и эмигрантских религиозных лидеров, использовали свою церковь, руководство которой объявило подобные заявления «грязной клеветой, направленной на срыв мирных переговоров» между СССР и союзниками. Поддаваясь лживой советской пропаганде и оправдывая ею собственное преступление, руководители западных государств старались неукоснительно выполнять Ялтинские договоренности по насильственной депортации военнопленных, рабочих «остов», эмигрантов и беженцев обратно в СССР. Кровь всех этих людей пала на белые клобуки, бесстыдно сеявшие ложь…