Марина Хробот - Иродиада Галилейская

Придирчиво ощупав фазанов, Антипа нахмурился.

– Ты думаешь – дозреют?

– А как же? С утра висят, стекая кровью. До вечера замаринуем, а завтра, в праздник, подадим.

Они перешли от фазанов к глиняной плите, обдающей жаром. Постоянно приглядываясь и принюхиваясь к готовящимся яствам, царский раб махал опахалом скорее на себя, чем на тетрарха. Раба мутило от запахов недоступной еды и жары, и он поворачивал голову к отрытой двери, через которую прилетал слабый ветерок.

Круглый Исаак, прихлопнув тряпицей жирную муху на столе, поднимал крышки над готовящимися яствами.

– Вот здесь, взгляните, царь Антипа, паштет из голубиной печени доходит. Гостей уж очень много приехало из Иерусалима и в Храме Ирода [7] Второй Иерусалимский Храм – храм в Иерусалиме, начало строительства которого было положено в правление Кира Великого; реконструирован Иродом Великим; разрушен во время штурма Иерусалима в ходе Первой Иудейской войны римской армией 10 августа 70 г. н. э. купили меньше птиц для жертвоприношенья. Первосвященник приказал двенадцать клеток по шесть птиц отдать на кухню. Забили. Велел я печень тушить в особом соусе, в сезаме. Самих же птиц мы заставляем есть рабов, пусть давятся.

Перебежав мелкими шажками к следующему столу, Исаак суетился, желая в лучшем свете показать первоклассную работу. На столе стоял огромный серебряный сосуд, больше похожий на детскую купель.

– А вот из Сирии прислали вам в подарок. –Исаак с хвалебно-заискивающей улыбкой открыл корыто с высокими стенками. В металлическом нутре еле шевелились две огромные рыбины с горбатыми мордами . – Смотрите, это рыбы. И произвел же Бог таких уродов.

Улыбнувшись неопытностей повара в видах рыб, которых Антипа много видел в Риме, он с довольным видом кивнул.

– Их можно есть, уверен, на вид они вполне кошерны.

– Да! – Обрадовался Исаак. – Раббе, проверив чешую и плавники, их разрешил на завтра подавать.

– Тогда пусть будут. Вот удивятся гости на пиру…

Послышался мерный топот ног и звон металла. Мимо открытого дверного проема по кухни промаршировали десять стражники, в иной, чем в войсках Антипы, одеже. На отдельных носилках, под прозрачной тканью, сверкал деревянный позолоченный трон.

Тетрарх выглянул из проёма кухни во внутренний двор. Исаак покатился за ним, преувеличенно внимательно слушая Антипу.

– Приехал брат. Конечно, свой трон он не забыл. Таскает за собой, боясь, что кто-то усомнится в его возможности судить свой собственный народ. Когда кидаются за помощью к нему, он может трон на улице поставить, призвать священника и суд судить.

Отвлёкшись от ритмических взмахов опахала, Раб выглянул на улицу. Там было интереснее и можно спокойно дышать. Заметив простаивание раба, Исаак прихватил со стола баранью ногу и с размаху треснул его по плечу. Раб отскочил в сторону, судорожно замахав опахалом.

В кухню неспешно вошел пожилой Менахейм. По нему можно было проверять правильность одеяний правоверного еврея. И верхняя одежда, и платок, и пояс, обувь и даже посох – всё по канонам.

– Тетрарх Антипа! К вам прибыл брат Филиппа. Отправил он в казармы свою охрану и сам спешит сюда.

Высказавшись, советник развернулся и ушел, не объясняя куда стуча посохом. Никто не удивился, все привыкли к поразительному доверию, который Антипа оказывал своему воспитателю, а теперь советнику.

Медленной походкой Антипа возвратился к горячей плите. Исаак опередил его, успев ткнуть кулаком в бок полуголого помощника, задумчиво разглядывающего варево в котле.

Вытянув руку с длинным древком опахала, раб старался и господина охладить, и остаться на улице.

Неожиданно, со стороны внутренних покоев в кухню стремительно вошел высокий Филиппа. Одет он в летние одежды иудеев, только меч и пояс из Рима. За ним сунулась свита: начальник стражи – короткий и широкоплечий Бэхор, солидный Первосвященник Савел и двое помощников, но, ощутив жар печей, остались в дверях.

Раб, увидев, Филиппа и его военачальника Бэхора, в два прыжка оказался рядом с Антипой и замахал опахалом с утроенной силой.

Лицо Филиппа при виде брата изменилось с серьёзного на «благостное». Раскинув руки, он пошел к Антипе.

– Не сомневался, что здесь, на кухне, найду тебя.

Антипа пошел навстречу, тоже готовый к объятьям.

– И как же ты проводишь время, брат? Считаешь прибыль, служишь Богу и покупаешь наложниц новых?