Номен Нескио - Бетельгейзе. Часть 2

Отт не договорил, а лишь махнул рукой. В кратковременной тишине, где-то далеко, раздался звонок. Тяжёлая портьера шевельнулась, и в кабинет вошёл адъютант с подносом в руках. Шолл кивнул головой, и на столе появилась бутылка коньяка, шоколад с прочей закуской, маленькие чашечки на блюдцах и кофейник. Горячий напиток был разлит в чашки, наполняя пространство душистым запахом кофе.

– Спасибо, Вальтер, ты можешь идти, – произнёс Шолл и, взяв в руки увесистую квадратную бутылку, налил в бокалы коньяк.

Офицер так же незаметно удалился.

– Прошу вас, господин капитан. Этот напиток достоин уважения и восхищения. Прошу…, не стесняйтесь. Моё предложение выпить никак не относится к теме нашей беседы. Так что, без предрассудков, пожалуйста. Я с уважением отношусь к фронтовикам, вот одна единственная причина пригласить вас на наш небольшой фуршет.

– Благодарю вас, господа, – с достоинством произнёс Рейнгхард, мучительно соображая, какое решение принять ему в создавшейся обстановке, если вдруг от него потребуют ответ немедленно.

Они выпили, закусив солёным печеньем и кусочками шоколада. Шолл поспешил тут же вновь наполнить бокалы напитком. Поднявшись со своего места, Отт взял бокал и не торопясь направился к висевшей на стене карте. Его взгляд скользил снизу вверх и наконец, остановился на месте, где была изображена Аляска.

Сделав небольшой глоток, он спросил:

– Скажите, вы действительно прошли весь путь подо льдами?

– Нет, не весь путь, господин генерал- майор. Возможно, что я нарушил приказ, но в районе Диксона нам попались два русских ледокола, которые направлялись на Восток. Полярная ночь скрыла наше присутствие и мы, встав в кильватер этих кораблей, прошли по ГСПМ. Нас даже не пытались обнаружить, к тому же мы прослушивали их радиообмен. Они были в полной уверенности, что шли одни. Для прохода подо льдами нужен навык как капитана, так и команды, а у меня его нет, нужна ледовая разведка и очевидно дополнительное оборудование…, там не всё так просто…, в общем, я не стал рисковать ни людьми, ни лодкой, посчитав появление русских ледоколов просто удачей.

– Ну а дальше, что…? Вы потопили их?

Рейнгхард замолчал.

– Капитан…, я задал вам вопрос.

– Нет, господин генерал. Я не стал этого делать. Они отправились в бухту Петропавловск, очевидно на базировку. Первооснова нашей акции – это скрытность. Опять же, стрельба торпедами подо льдом…, в общем, я повторюсь, тут нужна теория ведения боя и первоначальные навыки, а это отдельная статья, требующая углублённого изучения.

– Вас бомбили?

– Нет, за весь поход ни разу…. Просто повезло.

Отт повернувшись к Рейнгхарду, улыбнулся:

– В очередной раз вы меня приятно удивили. Мне кажется, что помимо скрытности, у вас были другие веские причины. Но я не буду вас пытать. Моё мнение, что вы правильно поступили.

– Скажите, а вот ваш офицер…, – спросил Шолл.

– Инженер Равенау…, – тут же нашёлся Рейнгхард. Он готов был отвечать на этот вопрос, ожидая его рано или поздно, – Эрвин Равенау, господин полковник.

– Да, да, именно Равенау. Он состоит в НСДАП? – продолжил Шолл.

– Нет, – уверенно ответил капитан, – Это юность, он слишком молод. Для него всё ещё море – это хлопанье парусов, скрип мачт, чайки, и корабли, корабли, корабли, до горизонта море и прочая романтика, как и понятия о патриотизме, чувстве долга. Я даже не удивлюсь, если узнаю, что по ночам он сосёт палец, или мочится в постель. Совсем мальчишка…, собственно, как и многие из экипажа. Тем не менее, я доволен им как инженером, собственно, как и всей командой. Война ещё не успела испортить его душу, а в перископ он видел всего лишь гибель кораблей.

– Вы доверяете ему?

– Я лично занимался набором команды, ну а Равенау из моего прежнего экипажа. Он попал ко мне сразу же как получил погоны офицера. Мне кажется, что то, о чём вы спрашиваете, пройдёт, только нужно время.

– А вам…, вам тоже нужно время, чтобы принять решение по нашему делу, которое я предложил? – быстро спросил Отт.

– Вы предложили мне согласовывать свои действия с военной миссией, то есть с вами лично. Буду откровенен, вы вербуете меня? – ответил Рейнгхард, теперь не делая различий между военным атташе и послом.

– Не дурно…, очень даже недурно, дорогой капитан. Вы держитесь достойно, – произнёс Отт, – Ну хорошо…, у вас есть семья….

Рейнгхард вздрогнул. С некоторых пор этот факт делал его уязвимым. Он сделал глоток из бокала и поставил его на стол: