Так что, давай выпьем кофе и насладимся ощущением радости от присутствия в таком благодатном месте. Сиди, отдыхай и дай своей душе покой. Не рвись в бой. Суетно это.
ВАСИЛЬ СЛАВЕНКО
Семья Василя Славенко жила на Запорожье с незапамятных времён. Эта была их земля. Здесь рождались, жили, множились и умирали все их предки. Они растили хлеб, пасли скот, сажали сады, любили, рожали детей, встречали дорогих гостей и ненавистных врагов. Каждый камешек и каждый кустик здесь были их частью, чувствовали тепло и силу их рук, ласку взгляда, соль пота и влажную вязкость крови. Это Наталка Славенко родила Тараса Бульбу, да и в жилах гетмана Сагайдачного текла их кровь.
И статью, и силой духа, и цветом глаз, и широтой души Василь сам походил на запорожские просторы. Бесхитростный, вольный, сильный и спокойный, все свои годы проходил он по этой земле.
Пас скот, играл на сопелке, ел грибы и ягоды, пил молоко и ключевую водицу, спал на густой траве, укрывшись звёздным небом, – жил степной жизнью.
Сильный и весёлый от рождения, своеобразием своих поступков он часто удивлял близких и просто знакомых людей.
Спать в постели не любил. Родители часто находили сынишку то в сене на крыше, то в яслях у отары.
Упав или получив ушиб, Василь сначала морщился от боли, потом его ясная улыбка вновь озаряла лицо, и он продолжал играть. Если рана была серьёзной, он её зализывал или промывал водой, а затем прикладывал к ней листья трав. Откуда было знать ребёнку назначение трав? Однако все ушибы заживали на нём быстро, а раны не оставляли шрамов.
Сколько дум передумала Степанида Игоревна, прежде чем поняла, что её сын не говорит в три года не потому, что
*Машиах – Спаситель, Искупитель (иврит).
21
немой, а потому, что не желает разговаривать. Он никогда не останавливался, чтобы послушать разговоры старших, ответить на оклик или замечание.
Другое дело – стихи, сказки. Каждое слово рассказчика вызывало массу эмоций, которые отражались в его синих, как небо, большущих глазах, в живой мимике. Когда в сказке заходила речь про Бабу-Ягу или Змея Горыныча, или любую другую «нечистую силу», то реакция молчуна поражала родителей. Ребёнок вставал, тело напрягалось так, что об его щёки можно было разбивать яйца, руки хватали первый попавшийся твердый предмет и, расставив ноги и пригнувшись, Василь застывал, внимательно следя за происходящим вокруг. Не понимая причины такой реакции, родители пугались, но после нескольких неудачных попыток объяснить ребёнку, что это сказочный вымысел, перестали ему докучать. А бабушка Груня смотрела на малыша влюблённым радостным взглядом и успокаивала Степаниду:
– Это божий подарочек. Его нельзя трогать. Он сам расцветёт нам на радость!
Часто отец брал в руки бандуру, и под её аккомпанемент вся семья пела. Под звуки музыки Василь становился ласковым и ручным. А когда ему было четыре года, родители обнаружили, что сын играет на сопелке колхозного пастуха. Отец купил ему маленькую бандуру и вскоре был поражён тем, что сын без обучения и репетиций сыграл весь его репертуар.
Сколько ни старались сельские острословы, выдумывая подходящие клички, ни одна из них не прилипла к мальчику. Он не злился, не реагировал на них. Они его не задевали. Поэтому, не достигнув цели, прозвища довольно быстро забывались.
К десяти годам как-то само собой нашлось приемлемое обращение: Василий Степаныч.
Преподаватели школы удивлялись его способностям, но не понимали их своеобразия и не могли смириться с его самостоятельностью и независимостью. Да и традиционность методик не позволяла оценивать должным образом успехи необычного школьника. В первом классе Василь уже читал быстро, но только то, что сам хотел. Мальчик всегда искал свою книгу, что раздражало учителей, которые требовали читать программный материал. Писать он не любил, любой
пересказ или сочинение сводил к нескольким предложениям, сжато и конкретно передающим суть. Учителю истории мальчик заявил прямо:
–
Вы всё лжёте!
Администрация школы, наконец, махнула на него рукой. И с третьего по десятый класс ему ставили тройки по всем гуманитарным предметам.
Так называемые «точные дисциплины» были для него просты и понятны. Он выполнял любые задачи по математике, физике, химии с одинаковой лёгкостью, часто находя нестандартные решения, и большей частью – в уме. Это тоже раздражало преподавателей, поскольку осложняло процесс проверки. Легко решая устно письменные контрольные задания, он нередко забывал записывать ход этих решений. В результате и по естественным дисциплинам ему ставили тройки.
Читать дальше