Валентина Перельман - Сердце Льва

–

Нескромный ты, Вась. А кажешься таким простым.

–

Я прост и спокоен. А скромность – чадра для бестолковых.

–

Ух ты! Какое точное сравнение!

–

А ты думала?

-

Вась. Прости меня за всё, что я думала.

«—»

Закончив телефонный разговор со своим необычным соседом, Вадим подумал несколько минут и набрал номер:

–

Клара, привет! Как дела? Да? Ничего страшного.

Переморгаем. Плюнь и разотри. Не хотят, не надо. Ты вот что, позвони сейчас в академию наук. Попроси руководство академии собрать совещание на тему: «Возможности

трастовых компаний в обеспечении внедрения новаций». Докладчик я. Записала? Но предупреди, что на совещании должны быть все первые – поняла? – первые лица академии, которые ответственны за внедрения. Да, включая президента академии наук. В противном случае доклада не будет. Нет. Я в них не нуждаюсь. Это они в нас нуждаются. Так что пусть принимают условия. Время согласуй со мной. Пока.

Он снова снял трубку.

–

Димка! Чем занят? Когда освободишься? Патентоведением не занимался? Жаль. А у вас в институте? Во! Вот добудь этого академика и попроси встретиться с нами. Договорись, а я постараюсь не подвести. Где хочешь. Можно в офисе, можно в институте. Я его и у себя дома могу принять с бутылкой коньяка. Только чтобы на днях. Хоть сейчас. Пока. Жду.

Через неделю Вадим почти наизусть знал весь доклад, который написали Хволес со своим академиком. Ещё через неделю состоялось совещание, а через два дня академия подала список готовых к внедрению проектов. Из этого списка они с Димкой и Крохой выбрали тот, который показался наиболее привлекательным. Это был новый метод очистки нефти. Опытная установка работает в Тюмени. Аналогов нет. Из Азербайджана, Украины, Казахстана, Сибири пришли однообразные ответы на запрос о возможности внедрения установки: знаем о ней. Хотим. Но денег нет. На возможность бартера все ответили положительно. На вопрос долевого участия от прибыли отрицательных ответов тоже не последовало.

–

Во, чёрт меня дери! – вырвалось у Вадима, когда он вёл свою машину домой по забитым улицам Москвы. – Это

Клондайк!

–

Совершенно верно, – с заднего сидения отозвался старый знакомый в бабочке. – Что думаешь делать?

–

Надо поехать и посмотреть установку.

–

Правильно. Когда поедешь?

–

Можно хоть сейчас.

–

А ты не забыл, кто подсказал идею?

–

Ну! Что ты? Такого забыть нельзя.

–

Возьми его с собой. Этот крестьянин не видел промышленных гигантов.

–

Тоже идея. Хороший парень. Спокойный.

–

Вот и растормоши его.

–

Ты даёшь дельные советы. Поедешь с нами?

–

Я буду рядом. Можешь быть уверен.

–

Хорошая компания.

–

Она даже лучше, чем ты можешь себе представить!

Вадим заехал во двор, остановил машину, собрал документы и поднялся домой.

Вечером они сидели вчетвером на кухне у Розочки. Вадим пил коньяк, пел студенческие песни и рассказывал, как ловко он раскрутил идею Василя.

–

Всё. Завтра едем в Тюмень. Вася! Ты светоч перестройки. Это же надо – помнить наш разговор двухгодичной давности и так чётко среагировать на новую информацию! Ты спаситель русской науки. Ты отец прогрессивных технологий переработки своего качественного сырья. Отныне советский капиталист станет стеной против коммунистической идеи, которая требует производить бракованный продукт со знаком качества, – Вадим посмотрел на своего нового друга взглядом с «добрым ленинским прищуром» и попросил: – Поехали, Вась! Тебе понравится. Вот увидишь.

Когда молодожёны поднялись к себе, Ольга спросила:

–

Вась! Ты поедешь?

–

Зачем?

–

Не знаю. Вадька просит.

–

Ты хочешь, чтобы я поехал?

–

Нет. Я хочу поехать с вами.

–

Ах, вот как? Ну, тоди поихалы.

«ПОД МЕРНЫЙ СТУК КОЛЁС…»

Под мерный стук колёс мысли, играючи, скачут, выхватывая фрагмент за фрагментом из прошедших ситуаций и рисуя картины вероятных будущих событий. Успех кружит голову, картины новых побед кажутся лёгкими и представляются в виде практически свершившихся фактов. Эта игра воображения не даёт уснуть, и уже во втором часу ночи Вадиму надоело лежать с открытыми глазами на своей полке. Он встал, прикрыл одеялом спящую Розу, тихонько приоткрыл дверь и оказался в коридоре вагона.

У окна напротив соседнего купе, на откидном стуле сидел его старый приятель в домашнем халате, с неизменной красной бабочкой на голой шее.