Екатерина Франк - Под флагом цвета крови и свободы

– Не смей отворачиваться, смотри на меня! Я знаю, кто эти люди. У них тот же флаг, что был на тех судах. Нас целенаправленно выслеживают, и хуже того – среди нас кто-то сообщал им наш маршрут, и я не уверена, что это не ты, Джек! Отвечай, что происходит?!.. – срывающимся голосом требовала она, перегибаясь через стол и силясь заглянуть старому другу в глаза. Эдвард решительно ухватил Фокса за шиворот и потребовал:

– Выйди вон!

– Я никуда не пойду! – неожиданно в тон заявил юноша, смело сверкнув на него глазами. Рэдфорд мгновенно откликнулся:

– Пусть остается! В любом случае, ему я доверяю больше, нежели вам.

– А кто доверится вам, когда сеньорита Эрнеста расскажет команде то, что сказала вам? – отрезал Дойли, силясь сохранять спокойствие. Обернувшись к девушке, он как можно тише и тверже переспросил: – Что значит, кто-то сообщал неприятелю наш маршрут?

– Я решила скорректировать курс. Обычная практика в таких случаях… – сбивчиво, однако слегка придя в себя, принялась объяснять девушка, глядя то на него, то на капитана. – Раз они не сбились со следа без возможности отслеживать наш корабль напрямую, значит, кто-то передал им наш маршрут или промежуточные координаты – профессиональному штурману бы и их хватило.

– И я даже знаю, кто сделал это, – мрачно прибавил Дойли, переводя на Генри не сулящий ничего доброго взгляд. Джек, перехватив его, мгновенно вмешался:

– А может, это вы передали им координаты?

– Что ты сказал? – сразу же угрожающе переспросила Морено. Капитан развел руками:

– Вы же так мечтаете вернуться во флот! Едва ли вы отказались бы от этого в обмен на наши жизни. Как у подштурмана, у вас была такая возможность – ведь была, верно? – а дальше уж дело за малым: перенести координаты на бумагу, положить в пустую бутылку и…

– Вы так подробно описываете, как будто сами не раз проделывали это! – огрызнулся Эдвард. Эрнеста встала между ними:

– Да что же они могли ему предложить, какое место и в каком флоте, Джек, если флаги на кораблях – испанские?!.. А вот меня куда больше интересует, что им вообще могло понадобиться от нас настолько, чтобы тащиться за нами от самого Тольяра! Ты нам что-то недоговариваешь, Джек, и недоговариваешь уже очень давно. Да, ты мог врать мне, и меня это даже не слишком заботило, но сейчас ты обманываешь команду и ставишь под удар нас всех! Я не знаю, что нам делать. Не знаю, что говорить людям и чем вообще кончится вся эта история. И либо ты сейчас же говоришь мне, кто те испанцы, зачем они нас преследуют и какого дьявола им надо, либо…

– Либо – что? – глухо спросил Рэдфорд, опустив голову с тем сосредоточенным видом, который принимал только в самые тревожные минуты. Эрнеста жестко ответила:

– Либо я, как квартирмейстер команды, обязана буду созвать всех на общее собрание и изложить на нем то, что мне известно, а дальше решать будем уже вместе. Скорее всего, ты потеряешь свой пост, а людям придется думать, кого они любят больше – меня или мистера Фокса. Угадай, кого они выберут перед лицом смертельной опасности!

– Тогда чего же ты ждешь? Вперед! – махнул рукой в сторону двери Рэдфорд. Эрнеста глубоко вздохнула:

– Я не хочу этого, Джек, и лишь поэтому я еще согласна молчать, сохраняя тебе твое место! Но я должна знать, что происходит и как нам поступить.

– А лично я не уверен, что согласен даже на это! – вмешался яростно Эдвард. Морено стиснула зубы:

– Мы двое будем молчать – да, двое, мистер Дойли! – насколько это возможно, но только при условии, что ты скажешь нам всю правду, – голос ее чуть смягчился, однако блеск глаз, оставшийся столь же жестким, неопровержимо свидетельствовал, что девушка не шутит: – Говори, Джек. Говори, среди нас предателей нет.

– Человек, который нас преследует – это командор целой эскадры, капитан крупнейшего из известных мне галеона «Бесстрашный», Хуан Гарсия, – тихим, но уже обретшим прежнюю решительность голосом выговорил Рэдфорд спустя почти полминуты тягостного молчания. – Знаешь, кто это, или необходимо пояснять?

– Тот самый, который на собственные средства собрал эскадру галеонов–охотников и истреблял пиратские суда? – подняла брови Морено. Джек кивнул:

– Не только. Он много чем занимался и, по–моему, не гнушался ничем ради блага своей страны – во всяком случае, того, что считал этим благом. В том числе регулярно передавал Джеймсу Рочестер деньги в обмен на информацию…

– Это вы узнали, когда служили в «Рочестер и К…»? – осененный внезапной догадкой, спросил Эдвард, Капитан чуть заметно, без тени веселья усмехнулся: