Сергей Коняшин - Последний рубеж

Цезарь выхватил из оружейного ящика новый, щедро смазанный маслом и забитый патронами ППШ и наставил его на полковника. Однако, прежде чем он успел нажать побелевшим от напряжения пальцем на тугой спусковой крючок, неожиданно появившийся за его спиной Сипягин быстрым движением схватил автомат за ствол и резко выдернул его из рук опешившего Куникова.

– Спасибо, Николай! – продолжая захлёбываться на крутых, перекатывающихся через его голову волнах, закричал особист. – Хорошо, что хоть вы всё понимаете. Просто подпишите бумагу, и я гарантирую вам жизнь. Только я сейчас могу всех вас спасти.

Сипягин, не обращая внимания на слова полковника, взглядом показал Цезарю на близкий новороссийский берег, с которого автоматная очередь могла быть хорошо слышна, и молча протянул ему остро заточенный штык-нож. Куников взял его и сильным привычным движением метнул в Бурова. С выкатившимися в предсмертном испуге глазами особист ушёл под воду, и чёрная бездна плотно сомкнулась над ним.

– Идём на Станичку, Коля! – стальным голосом приказал Цезарь, заряжая второй сигнальный пистолет не предусмотренной первоначальным планом зелёной ракетой.

Ночное февральское небо над Маркотхским хребтом загадочно мерцало и тускло переливалось холодной синеватой чернотой. Бледно расцветшие созвездия висели над сбегающими к морю крутыми уступами, покрытыми лесами. Набравшая силу и высоту луна светло заливала неподвижный рельеф гор и кипящее беснующимся штормом море.

Командир 394-й батареи капитан Зубков, периодически поправляя резкость скользкого, в холодной изморози бинокля, сверлил напряжённым взглядом сквозь узкую амбразуру бескрайнее пространство Цемесской бухты. На широком столе из фанеры, застеленном крупномасштабной картой Новороссийска и окрестностей, с приглушённым монотонным гудением горели две наполненные бензином артиллерийские гильзы, освещающие запланированный участок высадки. Время начала операции стремительно приближалось. Орудия были заряжены. Личный состав в нетерпении ожидал команды.

Наконец в тёмное небо, тонко распуская тусклый кровавый свет и роняя почти мгновенно гаснущие искры, взмыла красная ракета. Зубкова смутило, что она появилась не в запланированном месте, а намного левее, но, списав это на непредвиденную боевую ситуацию, капитан набрал в лёгкие воздух, чтобы громким голосом выкрикнуть первую команду. Однако в ту же секунду окуляры бинокля осветила ещё одна – зелёная – ракета. Косо опускаясь в неспокойное море, яркие огни долго и высоко летели над акваторией, пока не осыпались в чёрную ночную бездну двухцветным дождём. Зубков неподвижно застыл на месте, не понимая, что делать.

– Вот чёрт! – раздражённо выругался он в пустоту, вновь нависшую над бухтой. – Что всё это значит?!

Массивная деревянная дверь в толстой бетонной стене командного пункта с грохотом отворилась. На пороге стоял человек, плотно прижимая ладонь к окровавленному ватнику. Пошатываясь от напряжения и усталости, он тяжело привалился к косяку.

– Это значит, стрелять нужно по Станичке… – прохрипел Новицкий. – Приказ Куникова.

– К бою! – тут же проорал Зубков, быстрым движением сдвигая горевшие гильзы на левую часть стола.

Первые орудия содрогнулись от мощных выстрелов, раскалывая на мелкие части и стряхивая со своих длинных стволов ледяную корку. Резкий блеск широко полыхнувших от снарядов молний рассёк небо. В темноте контрастно осветились обнажённые силуэты деревьев, по которым короткими рывками поползли чёрные тени кустов. Ухнули, разбив морозный воздух, тяжёлые взрывы. Стреляные гильзы со звоном вылетели из казёнников, дымясь свежим паром. Тошнотворная вонь сгоревшего тола быстро расползлась в стороны.

Берег на противоположном конце Цемесской бухты опалился острыми огненными брызгами. Пышные фонтаны жёлто-красного пламени плотными рядами взметнулись над Станичкой. Плещущее в чёрное небо пламя густо клубилось и высоко поднималось над рушащимися крышами и стенами домов, оставляя после себя белёсую муть дыма.

«Хорошо, что Полины там сейчас нет…» – подумал Андрей и бросился обратно вниз по склону, чтобы успеть на «Скумбрию», которую уже совсем скоро, после высадки десанта, Куников должен был вызвать на занятый плацдарм.

– Постой, парень! – крикнул ему наводчик, выбежавший с биноклем вперёд по направлению к Станичке, чтобы засечь трассы и скорректировать огонь. – Ты же ранен! Вернись, сделаем перевязку!