Слава Телегин - Большая Книга. Том 1. Имперский сирота [litres самиздат]

Я пишу его, будучи в прекрасной физической и интеллектуальной форме. Я готов пойти на самоубийство, полностью отдавая себе отчет, сколько горя этим поступком я причиню своим близким. И как это страшно и больно – прыгать с моста в горную пропасть. И какая это ценная штука – жизнь. Уж кто-кто, а я в этом разбираюсь получше многих на этой планете. Хотя, если все-таки эту речь читают в ритуальном зале на моих похоронах, я не разбираюсь ни в чем. Но тогда – к чему эта книга? Чтобы подтвердить еще раз атеистам-скептикам, что все величие и синхронность процессов, вся гармония жизни на нашей планете и во Вселенной не более, чем глупое совпадение? – Еще раз: я не хочу и отказываюсь в это верить. А значит, эта речь не прозвучит у моего гроба из уст распорядителя похорон, которой была бы, конечно, Кира, моя упертая эстонская грифониха, моя безраздельная собственность и моя прелессссть… Но я приготовил для нее роль получше. Вместо распорядителя похорон она станет распорядителем нашей совместной жизни. Моей Best Half, лучшей половиной, и той самой Хорошей Женой, которую я просил у Господа зимой 2014 года.

Ситуация со свадьбой очень непростая, чтобы вы не думали, что я в этом покере утаил хоть какой-то козырь у себя в рукаве. У нее большие сложности с выездом в ЕС из Казахстана, и по законам логики и немецкой бюрократии, шансы на выезд у нее сейчас, за три дня до нашей планируемой встречи, и, соответственно, за двенадцать дней до запланированного венчания, далеко не 50 на 50. Я бы оценил их в районе 90 на 10, что не выпустят. Посудите сами: мать с казахстанским паспортом хочет выехать в Германию, оставив своих обоих детей от первого брака с немецкими паспортами в Алма-Ате. Вы на месте немецкого чиновника выпустили бы ее без детей, да еще в течение недели с момента подачи заявления? А четыре дня уже прошло, осталось всего три до моего дня рождения, дня, когда мы должны встретиться с ней в аэропорту Шарля де Голля, в столице всех влюбленных. И тем не менее, она прилетит 6.11.2019, и мой Завет с Богом будет выполнен. В это я верю. Это и есть мое доказательство существования Бога Милосердного и Дарующего.

Я верю, что описываемая прогулка в пропасть с моста останется всего лишь фантазией, непроявленной безбожно-математической вероятностью, сюжетной линией книги. Но 100% знания, что случится в тот день, сегодня, 3 ноября 2019 не имеет никто, кроме Него.

О, великая Свобода Выбора! У германской бюрократической машины есть бетонные аргументы, чтобы не торопиться разрешать ей вылет без немецких детей. Для немецкого чиновника выписать такое разрешение в срочном порядке без единой на это веской причины – верх легкомыслия, если не сказать, идиотизма. И эта машина имеет полную свободу отказать Кире в таком выезде.

А у меня тогда есть свобода выбора прогуляться с моста. Потому что в этом случае контракт между мной и Ним с моей стороны исполнен: первая книга трилогии о Нем написана. И я жду исполнения контракта с Его стороны: той самой хорошей жены. Поэтому или 15 ноября 2019 года Кира пробормочет «пока смерть не разлучит нас» в церквушке у Маттерхорна, или я шагну в пропасть в паре сотен шагов от нее вверх по ущелью. Место и время операции изменить нельзя. У меня нет ни одного аргумента в защиту преимущества какого-то одного из этих двух сценариев. На одной чаше весов – безупречная логика немецкого неподкупного чиновника, на другой – то самое «fucking miracle» Джуэлса из «Криминального Чтива», помните? И я на самом деле сегодня не знаю, какой из этих сценариев случится 15 ноября. Зато у меня есть непоколебимая вера. В случае с Ним этого достаточно.

Конец первой книги