Проспер Мериме - Хроника времен Карла IX

— Ну, ладно: дайте мне цыпленка и не мешайте мне читать часослов.

— Цыпленка, вот, ваше преподобие, цыпленка, ну, потеха! Вы и постом зубы на полку не кладете? Что ж у вас есть папская грамота, чтобы есть цыплят по пятницам?

— Ах, какой я рассеянный: верно, правильно, ведь сегодня пятница… В пятницу мяса не вкушай . Тогда дайте мне яиц, и спасибо, что вовремя сказали, а то я впал бы в большой грех.

— Вот вам, — сказала кабатчица вполголоса, — хорошие господа, не скажи им, так они в посту цыплят будут есть, а за крохотный кусочек сала в супе у бедной бабы такой поднимают крик, что хоть святых выноси.

После этих слов она стала готовить яичницу, а монах возобновил чтение часослова.

— Ave Maria [63] Буквально: «Здравствуй, Мария» — начальные слова католического гимна. Примечание переводчика. , сестрица! — произнес второй монах, входя в кабачок в ту минуту, когда почтенная Маргарита, держа за ручку сковородку, собиралась переворачивать огромную яичницу. Пришедший оказался красивым седобородым стариком, высоким, хорошо сложенным и плечистым. У него был прекрасный цвет лица, но первое, что бросалось в глаза при взгляде на него, — это был большой пластырь, наложенный на глаз и полщеки. По-французски он говорил свободно, но в выговоре чувствовался легкий иностранный акцент. Как только он вошел, молодой монах еще ниже надвинул капюшон, словно совсем закрываясь, но что больше всего удивило почтенную Маргариту, так это то, что вновь прибывший монах, у которого капюшон был совсем откинут вследствие жары, поспешно опустил его, как только увидел своего единоверца.

— В добрый час, отец мой, — сказала кабатчица. — Вы приходите вовремя, как раз к обеду — ждать не придется; компания подходящая есть. — Затем, обращаясь к молодому монаху, она сказала: — Не так ли, преподобный, вам ведь очень по душе будет обедать вон с тем преподобием? Это ведь он на запах моей яичницы торопился. Даром, что ли, я не пожалела масла.

Молодой монах ответил боязливо и с запинкой:

— Боюсь, как бы не стеснить пришедшего.

Старый монах, в свою очередь, поникнув головой, произнес:

— Я — бедный, эльзасский монах… Я боюсь, что говорю плохо по-французски и не составлю приятной компании единоверцу.

— Полно, — произнесла почтенная Маргарита, — вы еще разводите церемонии. Меж монахами, да еще монахами из одного ордена, никаких разделов, одним словом, одна постель.

И, схватив скамейку, она поставила ее к столу, как раз против молодого монаха. Старик сел сбоку, невидимому, сильно смущенный, и казалось, что желание есть боролось в нем с необходимостью делать это лицом к лицу с единоверцем, внушавшим ему отвращение. Яичница была подана.

— Ну, отцы мои, читайте скорее молитву, а потом скажите, удалась ли яичница.

При слове «молитва» обоим монахам внезапно стало не по себе, и младший сказал старшему:

— Вам предстоит сказать «Benedicite» [64] «Благослови» — начальные слова молитвы перед обедом. Примечание переводчика. : вы старше — вам и честь.

— Совсем нет: вы здесь раньше меня, вы и молитесь.

— Нет, прошу вас.

— Решительно не стану.

— Да, но это прямо необходимо.

— Полюбоваться только на них, — сказала почтенная Маргарита, — да вы мне яичницу остудите. Где это видано: такие церемонные францисканцы! Да вы сделайте так: пусть старший прочтет «Benedicite» перед обедом, а младший «Благодарение» после обеда.

— Я умею читать «Benedicite» только на своем языке, — сказал старый монах.

Молодой, казалось, удивился и бросил быстрый взгляд украдкой на своего товарища, меж тем последний, набожно складывая руки, начал бормотать под капюшоном какие-то слова, которых никто не понял.

Затем он сел на место и в одну минуту, без лишних слов, съел три четверти яичницы и осушил бутылку, стоявшую перед ним. Его сотоварищ, уткнувши нос в тарелку, тоже ел молча. Покончив с яичницей, он встал, сложил руки и, заикаясь, скороговоркой пробормотал несколько латинских слов, из которых последними были: «Et beata viscera virginis Mariae» [65] «Блаженно чрево девы Марии» ( лат .). Примечание переводчика. . Это была единственная фраза, которую узнала Маргарита.

— Вот чудная послеобеденная, преподобный отец, совсем не похожа на ту молитву, что читает наш приходский поп.

— Такая установлена в нашей обители, — ответил молодой францисканец.

— Скоро ли будет лодка? — спросил старый монах.

— Да уж потерпите: когда-нибудь да придет, — ответила Маргарита.