Игорь Алексеев - На пересечении миров, веков и границ

В том же 1972 году я серьезно поругался с Куракиным. С учетом потепления советско-американских отношений ожидался визит высокой делегации во главе с Барбарой Франклин – министром торговли США, в которую также входили около 15 президентов и вице-президентов крупнейших американских международных корпораций. В ходе визита они просили посетить и наше Объединение. Куракину было поручено принять делегацию. Помимо переводчицы во встрече должен был принять участие и я, как ответственный за работу на рынке США. В назначенное время делегация прибыла в демонстрационный зал в Малом Дружинниковском переулке (позади метро Красная Пресня), которым на паритетных началах владели Госкомизобретений и мы. Куракина нет! Подождав 15 минут, я начал представление. Вижу, что делегация недовольна уровнем встречающего. Борис Евгеньевич опоздал более, чем на полчаса. На ходу бросив шутку, рассказав анекдот, он тут же продолжил представление, которое вместе с вопросами-ответами составило более 2 часов. Составив график встреч с теми членами делегации, кто хотел встретиться с нами наедине, мы расстались с американцами, которые были очень довольны встречей. После того, как мы остались одни, я высказал своему директору всё, что о нём думаю по поводу такого опоздания. Спрашиваю: Подать заявление?. Куракин помолчал, а потом ответил: Скажу. Заявления он от меня так и не потребовал, но после этого мы уже не были так близки.

В 1973 году я выехал в свою первую краткосрочную командировку за границу – в Венгрию для ведения переговоров с аналогом нашего Объединения в ВНР, фирмой ТЕСКО. За день до отъезда меня разбил жесточайший радикулит и выезд стал под сомнением. Тогда Володя Крамеров на своей машине и ещё с одним коллегой забрали меня дома, отнесли в машину, довели до вагона и уложили на полку. Оплатили авансом за все чаи и переговорили с проводниками, объяснив сложившуюся ситуацию. В итоге даже пограничники и таможенники разрешили мне не вставать во время досмотров. Сотрудники ТЕСКО во главе с их зам. генерального директора помогали мне вставать и садиться, поддерживая за руки.

Времени постоянно не хватало. Помимо постоянных командировок (я посчитал, что в 1974 году я был в командировках 94 дня, включая 7 дней – в командировке в Праге) требовалось очень много времени на чтение корреспонденции и написание различных программ, заданий, расчетов и т.д. Тогда решили организовать в Объединении выездные курсы скоростного чтения (по диагонали), для чего пригласили соответствующих специалистов. Через месяц занятий преподаватели устроили проверку и медицинское обследование. У меня скорость чтения увеличилась почти в два раза, но дальнейший прогресс вряд ли возможен (Вы весьма гипнотабельны!).

Первые годы моей работы в Объединении оставили у меня ощущение постоянного нахождения в какой-то второй семье, вроде того, что было раньше в интернате: коллективные поздравления по случаю семейных праздников, коллективные выходы на субботники в подшефный колхоз Коммунарка с последующим шашлыком или посиделками у кого-то дома, постоянная конкуренция и соревнование между конторами в лучшем приколе, лучшей сделке и т.д. Многое исходило или поддерживалось В.А.Салимовским, который ввел правило, что отмечание каких-либо государственных праздников в каждом подразделении начиналось только после того, как комиссия в составе Председателя, секретарей партбюро и бюро ВЛКСМ и председателя профсоюза принимала помещение, т.е. выпивала рюмку за здоровье и успехи этого подразделения и Объединения в целом. После этого Салимовский уходил домой, а мы расходились по своим конторам, где нам всегда оставляли немного выпить (в своем доме) и много поесть.

Объединение неоднократно пыталось оформить меня в командировки в западные страны и дважды в 1973 и 74 годах рекомендовало меня для поступления на вечернее отделение академии, но все эти попытки не увенчались успехом: осведомленность по линии моего бывшего КБ и космодрома стояла на моем пути. В этой ситуации секретарь Комитета ВЛКСМ министерства Толя Бутенко, а после его ухода в Партком – Сережа Озмидов стали предлагать мне перейти на штатную работу в Комитет, от чего я категорически отказался. Тогда, в тайне от меня, Комитет комсомола совместно с Парткомом обратились к руководству министерства с просьбой дать мне возможность выехать в длительную командировку в одну из соцстран. С аналогичной просьбой к руководству министерства обратился и Борис Евгеньевич, который к этому времени стал заместителем председателя Объединения. В итоге в конце 1974 года я был оформлен старшим инженером Торгпредства СССР в Праге в отдел товаров народного потребления, где, помимо В/О Лицензинторг, я должен был заниматься делами и других Всесоюзных объединений: Экспортлес, Экспортлен, Союзпушнина и Новоэкспорт.