Эрик Джагер - Последняя дуэль. Правдивая история преступления, страсти и судебного поединка

После примирения, в марте 1396 года, оба государства также объединились для большого Крестового похода против турок.

Жан де Карруж, вероятно соскучившись по военным приключениям, присоединился к Крестовому походу, участвовать в котором вызвались рыцари со всей Европы. Возглавили поход бургундцы, а именно Жан Неверский (Жан II Бесстрашный), сын герцога Бургундии Филиппа. В состав французского командования вошли: маршал Бусико, с которым Карруж ранее посетил Турцию и Грецию; Филипп Артуа, граф д’Э, выступавший одним из поручителей Жака Ле Гри на дуэли; и адмирал Жан де Вьен. Карруж сражался вместе с де Вьеном в Нормандии против англичан около двадцати лет назад, а в 1385 году присоединился к нему в печально известной шотландской экспедиции. Это была третья кампания рыцаря вместе с известным адмиралом.

Некоторые из военачальников считали, что надо идти прямо в Иерусалим, но разрозненная коалиция из армий так и не договорилась о четком плане действий. В конце апреля 1396 года французы и бургундцы собрались в Дижоне, где им авансом заплатили жалование за четыре месяца. Из Дижона они пошли на восток через Швейцарию, Баварию, Австрию и Венгрию. В Будапеште к ним присоединились другие крестоносцы, включая короля Германии и Венгрии Сигизмунда. Из Будапешта часть крестоносцев продолжила путь на юг, на Балканы, вдоль Дуная, а по реке за ними следовали корабли с провизией. Остальные выбрали более прямой сухопутный маршрут на север, мимо Белграда и Оршовы.

Крестоносцы снова встретились друг с другом в начале сентября в Видине, который они осадили и захватили, полностью уничтожив местный гарнизон. Продолжая путь на восток вдоль Дуная, крестоносцы, когда у них стали заканчиваться припасы, ограбили еще несколько городов. Двенадцатого сентября они вышли к Никополю, расположенному на территории нынешней Болгарии. Хорошо укрепленный город стоял на высоком отвесном берегу, и турки надежно его защищали. Первая попытка крестоносцев взять город рытьем подкопов и использованием переносных лестниц провалилась из-за нехватки осадной артиллерии.

К этому времени султан Баязид, предводитель турок, уже год осаждал Константинополь в четырехстах километрах от Никополя. Узнав о штурме крестоносцев Никополя, он прервал осаду и приказал своим войскам срочно идти на север.

Примерно 20 сентября в Казанлыке армия султана объединилась с сербскими союзниками, и уже с подкреплением, направилась в Никополь. Прибыв на место 24 сентября, турки разбили лагерь неподалеку от города и ночью послали гонцов, чтобы те призвали горожан держаться дальше, поскольку помощь на подходе.

Вместо того чтобы атаковать, султан выбрал место для сражения и организовал оборону: на горе за узким лесистым оврагом он приказал своим войскам соорудить плотные ряды из острых деревянных кольев. Крестоносцы увидели, что они зажаты между городом и армией султана. Мародерствуя в ближайших городах, но теперь, опасаясь ответного удара из Никополя, они перебили тысячи пленных и в спешке даже не потрудились захоронить их тела.

Утром в понедельник, 25 сентября, крестоносцы выступили из своего лагеря, готовясь сразиться с армией султана. Французы и бургундцы отказались идти за воинами короля Сигизмунда, к которым они относились как к крестьянам, и сказали, что сами пойдут впереди. Сигизмунд уступил, но предупредил союзников, чтобы те не заходили слишком далеко вперед, и стремясь атаковать, не жертвовали надежной позицией в обороне.

Не успели крестоносцы сформировать ряды, как своевольный граф д’Э схватил знамя и закричал: «Вперед! Во имя Господа нашего и Святого Георгия!» Жан де Вьен и другие французские командующие пришли в ужас и попросили графа подождать, пока все войска будут готовы. В ответ он обвинил их в трусости, и бросившись вперед, спровоцировал преждевременное наступление.

Тяжелая конница французов ринулась вперед, но вскоре всадники обнаружили, что мчатся под гору в лесистый овраг под градом стрел, которые на них с вершины горы обрушили турецкие лучники. Оказавшись внизу оврага у высохшего русла реки, крестоносцы теперь должны были взбираться на гору. Одни спешились, потому что их лошади погибли от стрел врага, другие — поскольку подъем на гору в некоторых местах предстоял слишком крутой.

Многим удалось подняться на вершину, так как их доспехи отражали большинство стрел. Но когда турецкие лучники отступили, за ними открылся лес из острых кольев, защищавших огромную османскую пехоту.