Эрик Джагер - Последняя дуэль. Правдивая история преступления, страсти и судебного поединка

В какой-то момент второй паж случайно выронил копье, оно упало вперед и ударилось широким стальным наконечником о шлем пажа, ехавшего перед ним. Раздался пронзительный лязг стали о сталь, и король, который был совсем рядом, поскольку слуги ехали прямо за ним, вдруг резко рванул вперед. В голове у него все еще звучали слова, которые безумец или мудрец сказал ему в лесу, и он вообразил, что его преследует огромное войско врагов, желающих его убить. От этого видения его рассудок помутился, и он вышел из себя.

Он пришпорил коня, затем выхватил меч, развернулся и поскакал прямо на своих пажей, больше не узнавая ни их, ни остальных. Ему казалось, что он на поле боя и окружен врагами. Подняв меч и готовясь ударить им любого, кто попадется на пути, король закричал: «Бей предателей!»

Испуганные пажи разбежались в стороны, чтобы не попасть под удар королевского меча, и в последовавшей неразберихе неадекватный король убил нескольких человек из собственной свиты. Затем он заметил своего брата Людовика Валуа и ринулся за ним. Испуганный Людовик пришпорил лошадь и поскакал что есть силы прочь. Услышав шум, герцоги Бургундский и Беррийский присмотрелись и увидели, что король с мечом в руке преследует брата. Герцог Бургундский вскричал: «Какое несчастье постигло нас. Король лишился рассудка! За ним! Ради Бога! Остановите его!»

Услышав призыв герцога, многие из рыцарей и оруженосцев ринулись за Карлом. Жан де Карруж, входивший в свиту короля, наверняка тоже бросился в погоню. Вскоре длинная рваная вереница всадников во главе с перепуганным братом короля и королем, вот-вот готовым его настигнуть, мчалась по песку под палящим солнцем, оставляя за собой облако пыли.

В конце концов Людовику удалось оторваться от короля, а вооруженные всадники настигли Карла и окружили его. Они образовали кольцо, и пока король продолжал отбиваться от воображаемых врагов они парировали его удары с особой осторожностью, чтобы не задеть его самого, ожидая, когда он выдохнется. Наконец Карл обессилел.

Один из рыцарей осторожно приблизился к нему сзади и крепко обхватил его. Остальные забрали у него меч, спустили с лошади и положили на землю. «У него как-то очень странно закатились глаза», он не говорил, не узнавал дядей и брата. Короля на носилках доставили обратно в Ле-Ман, а военную экспедицию пришлось свернуть.

Это был первый широко известный приступ безумия, от которых король будет страдать на протяжении своего долгого правления.

В последующие тридцать лет вплоть до самой смерти в 1422 году, в жизни Карла чередовались периоды ясного сознания, когда он казался вполне нормальным, и припадки умопомешательства, доводившие его до истощения.

Слишком чувствительный к яркому свету и громким звукам, он то и дело жаловался, что настолько хрупкий, что может разбиться как стекло. Карл, который лишь недавно освободился от контроля регентов и провозгласил себя единственным правителем Франции, теперь не мог управлять собой, не говоря уже о стране, и его полномочия перешли обратно к дядям и брату Людовику де Валуа, который чуть было не стал жертвой королевского меча.

Через год Карл чудом избежал смерти, когда он и пять молодых дворян, изображая дикарей, переоделись в льняные костюмы, смазанные воском и дегтем, приковали себя друг к другу цепью и в таком виде пришли на бал. Друзья Карла надеялись, что этот плохо продуманный розыгрыш поможет королю развеяться, отвлечься от грустных мыслей. Но один из гостей, пытаясь опознать дикарей, поднес свечу слишком близко к одному из них. Огонь перекинулся на костюмы, и те вспыхнули как факелы. Все спутники Карла сгорели заживо, кроме одного — тот успел прыгнуть в стоявшую рядом бочку с водой. Сам Карл в этот момент отошел в сторону, желая попугать придворных дам, и спасся благодаря герцогине Беррийской. Она не растерялась и накинула на него шлейф своей юбки, пока остальные «дикари» корчились в агонии на полу. Дьявольская вечеринка, вошедшая в историю как «Бал объятых пламенем» совсем расшатала нервы короля и лишь ухудшила его душевное здоровье, усугубив безумие.

Тем временем Франция и Англия вели мирные переговоры, которые инициировал необычный посол — Робер Отшельник, нормандский оруженосец, которому было видение во время шторма на море по дороге домой из Палестины. После этого он посетил дворы английского и французского королей и сказал им, что Бог ждет от них окончания долгой войны и хочет, чтобы они положили конец расколу церкви. К тому же Франция и Англия сближались перед лицом растущей османской угрозы, и в 1396 году два государства заключили мир на двадцать восемь лет, скрепив его браком Ричарда II и дочери Карла, Изабель. Но это был чисто формальный союз — Ричарду II было двадцать девять, а Изабель всего шесть, и позже они так и не смогли узаконить свой брак, поскольку всего через три года Ричарда свергли.