Александр Быков - Секретная должность агента Рейли

В комнату зашли два солдата с винтовками. Локкарт всё понял, он снова попал в западню. Петерс играл с ним, как кошка с пойманной и слегка придушенной мышью, то отпуская её от себя, то снова хватая когтями. Мышь, еще живая, трепетала в кошачьих объятиях, мучилась и умирала не столько от боли, сколько от ужаса за свою судьбу.

Локкарта поместили в комнату предварительного заключения. Днем его не беспокоили допросами, но заснуть было невозможно по причине постоянной смены соседей по несчастью. Это были уличные бандиты, спекулянты, иногда обычная шпана.

Политических заключенных к Локкарту не подселяли. Допросы и суд творились тут же. Следователям хватало получаса, чтобы сломить человека и заставить его во всем признаться. Нет, при Локкарте никого не били, но сама обстановка ужаса от скорой расправы действовала на задержанных совершенно удручающе.

Однажды, во внутреннем дворике Локкарт увидел бывших министров царского правительства. Он хорошо знал их по прежним временам. Щегловитов — бывший председатель Государственного Совета, Белецкий — бывший заместитель министра внутренних дел, Хвостов — также бывший министр внутренних дел. Всех троих под конвоем посадили в машину. Следом во двор вытолкнули плешивого священника. Он упал на колени и зарыдал.

— Кто это? — спросил Локкарт у чернявого молодого человека с хищными глазами и длинным прямым носом, который сопровождал англичанина.

— Протоиерей Иоанн Восторгов, черносотенец, враг трудового народа и всех угнетенных национальностей бывшей империи. Настал час расплаты для этого выродка. Он это заслужил! — неожиданно подробно ответил чекист.

— Куда их повезли?

— Они отправляются в другой мир — язвительно сказал сопровождающий.

Каждую ночь Локкарта вызывал на допрос Петерс. Он был вежлив, но неизменно и настойчиво повторял, что в интересах Локкарта добровольно во всем признаться. Иногда у Петерса возникали ностальгические чувства, и он вспоминал о своей жизни в Англии и о том, каким пыткам подвергался в британской тюрьме.

Локатор молчал, ему было доподлинно известно из секретного досье на Петерса, полученного еще весной, что арестован Петерс был за жестокое убийство полицейских. Гуманные британские законы не позволили осудить его по всей строгости из-за недостатка доказательств. Через пять месяцев Петерс был выпущен из английской тюрьмы. «Сейчас, когда он распоряжается во внесудебном порядке людскими жизнями, неплохо было бы ему вспомнить о собственной истории».

— Вы знаете, я переживаю, подписывая каждый смертный приговор. Ведь это люди. Но они враги пролетариата, и к врагам мы должны быть беспощадны. Вы, Господин Локкарт, не беспокойтесь, внесудебного решения по Вам не будет. Вас будет судить революционный трибунал!

— Я еще раз повторяю, — сказал Локатор, — я лицо неприкосновенное, никто не имеет права меня арестовывать и тем более судить. Это вызовет международный скандал.

— Мы этого не боимся. Кстати, расскажите о вашей любовнице, гражданке Бенкендорф, за которую Вы так хлопотали.

— Она не виновата и совершенно не при чём, Вы держите её в тюрьме исключительно с целью давления на меня, но это ошибка.

— Допустим, но если я отпущу её, Вы пойдете с нами на сотрудничество? Ваш коллега Маршан из французского посольства уже опубликовал в газете письмо, разоблачающее деятельность агентуры стран Антанты в России.

— Я не могу отвечать за всех, тем более за француза!

Через несколько дней Локкарта перевели в Кремль, где содержались важные узники советского режима такие, как генерал Брусилов и лидер эсеров Мария Спиридонова. Локкарт оказался в самой уважаемой компании.

Мура сидела в женской тюрьме вместе с воровками, проститутками и торговками краденым. Никакого обвинения ей не предъявлялось. Прошла неделя, и вот наконец-то вызов на допрос. Она шла по коридору и думала, что скажет следователю о своей полной невиновности, что она всего лишь экономка у британского представителя, и задержали её по ошибке. Мура перешагнула порог комнаты и обомлела, за столом вместо следователя сидел Якоб Петерс.

— Здравствуйте, Мария Игнатьевна, не ожидали? Опять Вы попали в безобразную ситуацию и дело, как ни крути, из рук вон плохо.

— В чем Вы меня обвиняете? Я ничего не знаю!

— Я обвиняю Вас в участии в контрреволюционном заговоре с целью свержения Советской власти, организованном британским представителем Локкартом, который арестован и ждет решения трибунала.