Артур Феличе - Багровый хамсин

Танцовщица Актис уже целый час плясала на большом ковре танец «великой любви».

Поджав под себя ноги, по краям ковра сидели рабыни из Ликии и Элама и, раскачиваясь всем телом, пели под аккомпанемент флейт:

Брови Актис были сурово сдвинуты. Она чуть касалась ковра босыми ногами; подвески на татуированной груди ее почти не звенели. Она протягивала вперед полные пригоршни цветов граната, и рабыни начинали петь громче:

Актис заломила руки над головой, и цветы осыпали ее кровавым дождем. Она почти остановилась в своей пляске.

Актис перестала плясать; песня смолкла; одни только флейты кончали еще свой певучий стон…

— Актис!..

Глаза танцовщицы, подведенные сурьмой, сверкнули, губы улыбнулись, и она быстрым легким движением скользнула в глубь шатра.

— Что, мой возлюбленный?..

Актис любима. Три раза уже луна обходила свой полный круг, а она все еще любима прекраснейшим юношей, знатным «семером» Нерхебом - любимцем самого «благого бога».

— Что, мой возлюбленпый?..

Актис легла у ног Нерхеба и заглянула ему в глаза. Ее волосы, заплетенные в тонкие косы, были посыпаны голубым порошком и казались иссиня-черными змеями.

— Что, мой возлюбленный?..

— Ты плясала сегодня, как сама золотая Хатхор, — шепнул ей Нерхеб, — твои руки говорили больше, чем могли бы сказать уста… Царица моя, я — раб твой, ибо мед твоей любви наполнил до краев мое сердце, и я лежу без сил…

Она засмеялась счастливым смехом и припала к его руке.

Ветер отдернул полог шатра, и луна заглянула к ним. Запах с того берега стал приторно-сладким…

— Недобрый знак!..

Старая Мимута — хозяйка дома плясок — покачала головой.

— Недобрый знак, когда ветер доносит сюда дыхание мертвых…

Уставшие рабыни не слушали и приставали к ней:

— Госпожа, расскажи нам сказку!

Старуха погрозила им пальцем, запачканным хиной, которой она разрисовывала им утром ногти па руках и ногах, и села у низкого стола, заваленного сладостями, сосудами с пивом, финиками и медовыми печениями; рабыни окружили ее; лениво пожевывая шарики из мастики, они приготовились слушать.

Мимута, сморщенная и желтая, как старый пергамент, была искусной рассказчицей.

— Слушайте, — начала она, — я расскажу вам о мудреце Сатни-Хаэмусете, искавшем волшебную книгу…

Рабыни уселись удобнее и принялись слушать знакомую сказку. К старой истории о поисках магической книги Мимута прибавляла всякий раз свои собственные выдумки.

Нерхеб и Актис не слушали ее. До них лишь изредка долетал ее тягучий, бесстрастный, шамкающий голос:

— Сатни-Хаэмусет встретил их поздней ночью, по пути в Темеху, к Западному рогу неба… Он видел сфинкса с человеческой головой, грифа с телом шакала, орлиной головой и ястребиными крыльями… Он видел тигра с змеиной головой и много других непобедимых и страшных чудовищ пустыни… Но боги Египта охраняли его… Сама светлая Нут явилась ему из ветвей смоковницы, подала блюдо хлебов и сосуд с водой и сделала своим гостем… Три дня гостил у нее Сатни-Хаэмусет, а на четвертый день сказал…

— Слушай, моя возлюбленная, — шептал Нерхеб, — подобно водоему, полному свежей воды, я полон тобой… Без тебя мой дух влачится как сломанное крыло, он слаб как дрожащий лист… С тобой — он сильнее могучего быка, сильнее льва, сильнее сильнейшего… Я полон тобой, как чаша вина перед жертвой… Взор мой тонет в твоих глазах, словно цветок в воде канала… Приди сюда, дай мне вдохнуть аромат твоих волос, возлюбленная моя…

В шатре было душно и жарко. Свежий ветер проносил мимо шорохи ночи и чуть заметно колебал полог из саисской шали…

— Чего ты хочешь, любимая моя, скажи?.. Я все положу к твоим ногам, похожим на две молодые пальмы в час, когда утреннее солнце золотит их своим поцелуем… Чего ты хочешь?..

Она лежала с закрытыми глазами и молчала, ибо у счастья не бывает слов…

— По ту сторону Гадира Сатни-Хаэмусет построил большой корабль, — доносился из темноты монотонный голос старухи, — он поплыл по Северному морю к одному из четырех небесных столпов… Шесть лунных кругов плыл Сатни-Хаэмусет и наконец…