Ильдефонсо Фальконес - Собор у моря [Литрес]

— Арнау Эстаньол? — спросил офицер, направляясь к нему.

— Что это значит? — вскрикнул Арнау. — Как вы смеете?!

Офицер продолжал идти, пока не встал прямо перед Арнау.

— Ты — Арнау Эстаньол, морской консул, барон де Гранольерс?..

— Тебе это хорошо известно, офицер, — сказал Арнау, — но…

— По приказу суда святой инквизиции ты арестован. Следуй за мной.

Миссаджи попытались было защитить своего консула, но Арнау остановил их знаком.

— Будь добр, отойди от нас, — попросил Арнау офицера инквизиции.

Тот заколебался. Консул спокойно потребовал, чтобы он стал поближе к двери, и офицер нехотя повиновался, сделав несколько шагов назад. Арнау вновь занялся родственниками умершего моряка, чувствуя на себе тяжелый взгляд офицера.

— Выношу приговор в пользу вдовы и сыновей, — ровным голосом объявил Арнау. — Они должны получить половину всей платы, причитающейся умершему за морской поход, а не за два месяца, как предлагает владелец корабля. Таково решение суда!

Арнау ударил молотком, встал и повернулся к офицеру инквизиции.

— Пойдем, — сказал он ему.

Новость об аресте Арнау Эстаньола разнеслась по Барселоне, и теперь ее обсуждали все — от знатных господ до торговцев и простых крестьян-земледельцев в большей части Каталонии.

Несколько дней спустя в маленьком селении на севере графства черный монах привычно стращал местных жителей карой небесной. Неожиданно появившийся офицер инквизиции сообщил странное известие.

Жоан посмотрел на офицера.

— Похоже, это действительно так, — подтвердил тот.

Инквизитор повернулся к людям, забыв, о чем он им говорил.

Арнау арестован?..

Он перевел взгляд на офицера, и тот вновь кивнул ему.

Арнау? Не может быть!

Люди забеспокоились и стали шушукаться. Жоан хотел продолжить проповедь, но не смог произнести ни слова. Он еще раз повернулся к офицеру и заметил улыбку на его губах.

— Вы не продолжаете, брат Жоан? — спросил тот. — Грешники вас ожидают.

Жоан повернулся к селянам и велел идти по домам.

— Мы уезжаем в Барселону, — сказал он писарю.

Возвращаясь в Графский город, Жоан часто отклонялся от своего пути, чтобы заехать в замок к Арнау. Если бы он сделал это сейчас, то увидел бы, как барон из Монбуи и другие рыцари, вассалы барона де Гранольерса, рыскали по его землям, наводя ужас на крестьян, которых снова стали подвергать дурным обычаям, когда-то отмененным Арнау.

«Говорят, что сама баронесса донесла на супруга», — утверждал кто-то среди местных господ.

Но Жоан не проехал через земли Арнау. По пути в Барселону он и словом не обмолвился ни с офицером, ни с другими участниками их группы, ни даже с писарем. Однако не слышать того, что они говорили, он не мог.

— Похоже, что консула арестовали за ересь, — сказал один из солдат достаточно громко, чтобы Жоан мог услышать его.

— Брат инквизитора? — уточнил другой.

— Не сомневаюсь, что Николау Эймерик сможет выпытать все, — вмешался в их разговор офицер.

Жоан вспомнил Николау Эймерика, который часто хвалил его самого за успешную работу.

«Следует бороться с ересью, брат Жоан. Нужно искать грех под видом людской доброты. В их спальне, в их детях и супругах».

И он это делал.

«Не надо сомневаться в том, подвергать ли их пыткам или нет, чтобы они сознались».

И он старался, не зная устали. Какой пытке могут подвергнуть Арнау, чтобы он сознался в ереси?!

Жоан ускорил шаг. Черная одежда, грязная и помятая, давила на плечи, не давая дышать полной грудью.

— Из-за него я оказался в таком положении, — говорил Женис Пуч, не переставая ходить из угла в угол. — Я, который имел…

— …деньги, женщин, власть, — усмехнувшись, подсказал барон.

Женис не обратил внимания на его слова.

— Мои родители и мой брат умерли, как простые крестьяне, — голодные, измученные болезнями, которые бывают только у бедняков, а я…

— «…простой рыцарь без войска для моего короля», — устало добавил сеньор барон, завершая фразу, звучавшую в этих стенах уже тысячу раз.

Женис Пуч остановился перед Жауме, сыном Льоренса де Бельеры:

— Ну и как, впечатляет?

Сеньор де Бельера молча наблюдал за тем, как Женис мерит шагами зал в башне замка Наварклес.

— Да, — ответил он после довольно продолжительной паузы, — более чем… Однако же твои причины ненавидеть Арнау Эстаньола кажутся мне смешными — по сравнению с моими.

Жауме де Бельера посмотрел вверх, на своды башни, и вздохнул.

— Ты не мог бы перестать кружить у меня перед глазами?