Мишель Зевако - Борджиа

Это был и в самом деле папа, вернувшийся с прогулки в свою комнату. Старик был в очень хорошем настроении. Страхи его полностью рассеялись, и все мысли были обращены к предстоящему возвращению в Рим. Отделавшись от Рагастена, он вступал на привычный путь своих завоеваний.

Вот о чем он думал, готовясь лечь в постель. Лакей закончил свою работу. Папа еще немного поговорил с Анджело, а потом отослал аббата. Оставшись один, он запер дверь двумя оборотами ключа и тщательно проверил замок, как делал это каждый вечер. А когда папа обернулся, то увидел посрели своей комнаты стоящую Розу Ваноццо.

Удивление его было столь велико, что он не смог даже крикнуть и только пробормотал:

– Зачем ты сюда пришла?

– Спасти вас, господин! – ответила Роза.

– Спасти меня! – вскрикнул папа. – Но объясни сначала, как ты сюда попала?

– Я вошла в замок якобы с целью предложить набор драгоценностей синьоре Лукреции. Я знала, что вы гуляете в саду. Этим я и воспользовалась, чтобы проскользнуть в ваш кабинет и дождаться вашего возвращения.

Папа вздрогнул. Неизвестный убийца мог выполнить то же, что проделала Мага.

– Но почему ты не захотела увидеться со мною в саду?

– Потому, вероятно, что это могло насторожить убийцу.

– Убийцу… Значит, он находится в замке? – папа почти кричал от ужаса.

Мага пожала плечами.

– А пришла бы я сюда, если бы опасность не была такой близкой?

– Я вызову стражу! – сказал папа. – Я прикажу обыскать весь замок.

Он направился к двери, но Мага жестом остановила его.

– Никого не зовите!.. Иначе к вам придет смерть!..

Папа проворно подошел к ней.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я хочу спасти вас и на этот раз, потому что мне необходимо любой ценой спасти дочь графа Альмы… Вы поклялись мне, что вернете ей свободу… Здесь только вы один обладаете необходимой для этого властью…

Мага взяла старого Борджиа за руку и подвела его к шкафчику, где хранились два кубка.

– Открыт! – вскринул папа. – Кто же его открыл?

– Аббат Анджело.

– Он!.. Я мог бы об этом догадаться… Ах, змея!.. Он отравил мое вино, не так ли?

Мага отрицательно покачала головой.

– Взгляните на кубки, господин.

– Кто-то трогал золотой кубок! – задрожал от страха старый Борджиа. – Я всегда точно отмечаю место, где поставил кубки… Серебряный кубок не тронули, а золотой сдвинули с места.

– Он отравил золотой кубок в надежде, что сегодня вы из него выпьете.

Папу трясло так, что зубы стучали.

Старик лихорадочно схватил бутылку и поставил ее на стол. Рядом с бутылкой он поставил оба кубка. Потом повернулся в Маге. Лицо его исказила злобная улыбка.

– Ты увидишь! Спрячься в кабинете и хорошенько смотри за происходящим.

Роза Ваноццо отправилась в кабинет. Тем временем папа нанес несколько двойных ударов по колоколу. Потом он отпер дверь.

– Пошлите ко мне моего чтеца! – приказал он выглянувшему слуге.

Несколько минут спустя появился Анджело.

– Анджело, дитя мое, я позвал тебя выпить со мной по глотку вина.

– Святой отец! – залепетал аббат, у которого вдруг закружилась голова.

– Эй, что это с тобой? – усмехнулся папа. – Я хотел оказать тебе честь. Бери золотой кубок!.. А я скромно удовлетворюсь серебряным…

– Помилосердствуйте! – захрипел аббат и упал на колени.

А старый Борджиа высоко поднял свой кубок, а потом медленно, словно дегустируя хорошее вино, опорожнил серебряный кубок.

– Пей немедленно!

Анджело взял в обе руки золотой кубок, закрыл глаза и осушил его… Папа разразился дьявольским хохотом. Он схватил аббата за руку.

– Ну вот, Анджело! – прорычал он. – Злодейский замысел тебе вполне удался! Ты доволен, что замышлял отравить своего благодетеля?.. Умри же, несчастный!…

– Нет, этот молодой человек не умрет!

Громкий голос, произнесший эти слова, заставил папу обернуться. Он увидел Розу Ваноццо.

– Что ты сказала, чертова колдунья?..

– Я сказала, – ответила Роза, – что этот священник не умрет! Это ты, Родриго, в скорости умрешь!.. Золотой кубок был безвредным, а ты, Борджиа, выпил из отравленного серебряного кубка!..

Послышался двойной рев. Аббат завыл от безумной радости; он бросился к двери, открыл ее и, пошатываясь, помчался прочь. А из горла папы Александра VI вырвался вопль безнадежного отчаяния.

И в этот самый момент послышались сухое потрескивание, отдаленные вопли… Повалил едкий дым, сверкнуло пламя… Дворец Лукреции загорелся.