Таисия Наполова - Наталья Кирилловна. Царица-мачеха

Наталья сразу поняла, откуда дует ветер: архиепископ Афанасий, которого часто посещал Пётр, был сторонником митрополита Маркелла — он-то и сумел склонить на свою сторону Петра, как думала царица. Она знала, сколь восприимчив её сын к слову учёного человека, но по этой же причине не видела особых затруднений, чтобы переубедить Петра в пользу казанского митрополита Адриана.

Не жалея сил, Наталья начала создавать общественное мнение в пользу Адриана. В руках у неё были все рычаги управления, а на местах свои люди. Она понимала, как непросто овладеть волей сына в таком сложном деле.

Царица была неплохим психологом, поэтому смогла точно определить первоочередную задачу, чтобы радикально изменить решение сына-царя, а именно: свести на нет все его доводы в пользу митрополита Маркелла. Она собрала о нём необходимые справки, подтверждающие его «ненадёжность»: в голодные годы он поддерживал чёрный люд, выдавая ему хлеб из монастырских запасов, чинил препоны проводимому «сверху» свободному маневрированию ценами на продукты, особенно на хлеб. Все уже понимали, что означало подобное свободное маневрирование: одни умирали с голоду, другие обогащались.

Наталья хорошо знала мысли сына. Она и её ближники сумели внушить ему, что бедняки — это бездельники, что у человека нельзя отнять того, чего у него нет, поэтому ловкачи, покупавшие за деньги дворянство и высокие должности, — это не беда России, а её спасение. Пётр, замечая, как богатели его любимые дяди Нарышкины, вполне удовлетворялся таким объяснением.

Молодой царь не спорил с матерью. Он видел, как соглашаются с нею важные вельможи и духовные лица. Наталья Кирилловна устраивала встречи сына с казанским главой духовенства Адрианом, и молодой царь, которому не хватало образования, принимал велеречивые рассуждения за доказательство учёности. Словом, выбор патриарха определялся волей Натальи Кирилловны. Ни для кого не стало неожиданностью, когда царица одержала верх над сыном-царём. Люди говорили: «И что тому дивиться, всё вышло по слову царицы». Царя Петра в то время ещё никто не воспринимал всерьёз. Говорили также, что потешные сражения да кораблики для него важнее дела. В народе нарастала волна недовольства молодым царём. Однако князь-кесарь Ромодановский знал, как утихомирить эту волну. Недовольных и шептунов хватали, бросали в застенок, поднимали на дыбу. Самым распространённым наказанием стало резать языки. Это хоть и помогало приглушить ропот, но ненадолго. Испокон веков люди на Руси были смелыми на язык, и ни казни, ни жестокие наказания не могли искоренить свободомыслия.

Но Наталье Кирилловне удалось пресечь вольные разговоры и шепотки в придворном кругу. Кто не опасался «медведицы», зная её бурный характер и мстительность! Ни одно поперечное слово, ни одна пережитая ею досада не оставались неотомщёнными.

И кто только ни угодничал перед ней! И кто ради этого угодничества не оговаривал своего ближнего! Люди досконально изучили её характер, её неуступчивость, обидчивость, злопамятность и такие внезапные переходы, как порыв откровенности, непосредственное участие в судьбе человека, доброта. Это было своеобразной реакцией на унижения, причиняемые ею другим, и желанием расположить к себе людей, особенно если она попадала в затруднительное положение. А ситуация в те годы оставалась непростой: двоевластие. Наталья Кирилловна хоть и правила делами, но могла ли она забыть о царе Иване? После переселения сестры, царевны Софьи, в Новодевичий монастырь, он менее прежнего проявлял свою волю, но всё же многие вопросы можно было решить лишь с его согласия. Наталья знала, что он сносился с сестрой, и её-то царица не переставала опасаться.

К великой досаде Натальи Кирилловны, Софья не была пострижена. Её попросили поселиться в Новодевичьей обители временно, пока не пристроят новые царские палаты, ибо после того, как заметно прибавилось семейство царя Петра, в кремлёвских палатах стало тесно.

Но время шло, и Софья могла вернуться в Кремль. Вместе с царём Иваном они начали бы противодействовать Петру, вернее, ей, его матери. И это тем легче было делать, что Пётр часто бывал в отлучке.

Словом, в двоецарствие Петра и Ивана было много преткновений для Натальи Кирилловны. Она жила в постоянной тревоге, и это подрывало её здоровье.

Однажды в отсутствие сына Наталье сообщили о неожиданной гостье: к ней пожаловала царевна Софья. Когда ей доложили об этом, она вскинулась и так изменилась в лице, что боярыня Кислицына испугалась.