Андрей Серба - Быть Руси под княгиней-христианкой

По ночному лесу медленно двигалась сотня конных викингов. Ехали плотным строем, стремя в стремя, целиком занимая проезжую часть дороги. Их копья и секиры были взяты на изготовку, у многих в руках виднелись луки с положенными на тетивы стрелами. Варяги редко бились в конном строю, их стихия — бой в ладьях на воде или в тесно сомкнутых пеших шеренгах на земле. Лошади служили им обычно для сохранения сил в длительных переходах. Сейчас викинги чутко прислушивались к малейшему лесному шороху, к каждому крику ночной птицы.

В голове отряда ехал сотник, беседовавший с Хозроем в овраге у костра. Передав ярлу свой разговор со Шварцем и его пожелание, сотник получил приказ отправиться к Чёрному болоту, чтобы обезопасить место предстоящей встречи от ненужных глаз и ушей, а также служить надёжной защитой самим её участникам.

Эрик предупредил сотника о том, что с появлением в Полоцке киевского воеводы Микулы отношение к варягам со стороны князя Люта заметно ухудшилось. К тому же минувшей ночью на одном из городских подворий было побито стрелами несколько викингов, в чём ярл опять-таки усматривал козни киевского посланца. Поэтому Эрик советовал сотнику быть в пути как можно осторожней, и тот, будучи на Руси не первый раз и хорошо зная как Микулу, так и храбрость воинов-русов, крепко запомнил предостережение ярла. Вот почему так нетороплив был ход маленького отряда викингов, а сами они в любую минуту были готовы принять бой.

К Чёрному болоту варяги добрались уже под утро, когда ночная тьма начала редеть. От трясины, вдоль которой они двигались, ещё наплывали волны густого тумана, но в них стали образовываться просветы. Лесная дорога, вьющаяся вдоль берега болота, прижалась к нему вплотную. Неожиданно она сузилась до нескольких шагов, и топь подступила к копытам лошадей не только слева, но и справа.

Так викинги ехали непродолжительное время. Но вот дорога снова расширилась, и перед ними открылась широкая, поросшая высокой травой поляна. Точнее, это был небольшой, почти правильной круглой формы полуостров, далеко уходящий вглубь болот и соединённый с лесом тем узким перешейком, который всадники только что миновали.

Поляна была пуста. Её часть, граничившую с трясиной, ещё обволакивал туман, но быстро наступающее утро и лучи солнца съедали его прямо на глазах. Оставшиеся в некоторых местах вдоль берега небольшие белые островки быстро таяли, и предрассветная мгла всё дальше уползала вглубь болот.

Вдруг конь сотника, находившийся почти на середине поляны, тревожно заржал и остановился. Сразу схватившись за меч, викинг поднялся на стременах, внимательно огляделся по сторонам. И вздрогнул. Туман уже полностью рассеялся, его отдельные хлопья ещё держались лишь на краю болота. И в одном из небольших облачков уцелевшего тумана, прямо на границе суши и воды, виднелась неясная человеческая фигура. Её очертания были расплывчаты, в клубах движущегося тумана она то исчезала, то появлялась вновь. Но вот туманное облачко исчезло в камышах, и фигура стала видна с поразительной чёткостью.

Это была молодая дева. Светлая, перехваченная в талии пояском рубаха, рассыпанные по плечам золотистые волосы... Лицо наклонено к поверхности воды, руки безвольно опущены вдоль туловища. Кто это? Русалка, не успевшая исчезнуть с поляны до первых лучей солнца и желающая сейчас заманить неосторожного викинга в лоно болотистых вод, чтобы защекотать там до смерти и увлечь с собой на дно? А может, валькирия, сказочная райская дева, которая в этот миг по повелению самого Одина всматривается в лица воинов, дабы решить, кому из них даровать длинную беззаботную жизнь, а кого погубить в первой же битве и унести его освобождённую от тела душу в небесные палаты Валгаллы?

Дева шевельнулась, медленно подняла голову, осторожно двинулась вдоль берега. И вдруг, замахав руками словно крыльями, сделала плавный прыжок и легко перенеслась на крохотную болотную кочку, всю залитую солнцем. Его лучи насквозь просветили тонкую светлую рубаху и до мельчайших подробностей обрисовали тело незнакомки, как будто обнажив и выставив его напоказ. И дева, повернув к викингам лицо, улыбнулась. Если бы сотник был в овраге у тела убитого дротта, он без труда узнал бы Любаву. Замерев на кочке, славянка улыбалась, а варяжский отряд, сгрудившись посреди поляны, во все глаза смотрел на неё.

А Любава, опять взмахнув руками, перепрыгнула на соседнюю кочку, с неё на следующую. Прыжок, ещё прыжок — и она стала удаляться от викингов в направлении перешейка. И тут не выдержал первый из них. Соскочив с коня, он бросился вслед за беглянкой, стремясь зайти сбоку и отрезать ей путь с поляны. Но та, увидев преследователя, ускорила лёгкий бег.