Александр Филимонов - Битва на Калке. Пока летит стрела

Отыскали текущий неподалёку ручеёк, распрягли коней, повели на водопой. Сами напились так, что животы стали каменные. Огорчало то, что горячей каши сегодня отведать не придётся: в этой степи и прутика не отыщешь для костра. Можно, конечно, было попросить дровишек на монгольском становище, но сотские ещё раз настрого запретили туда ходить. Князь, мол, сказал, что из чужой добычи нам и щепочки малой не нужно. Да это невелика беда, хлебушка пожуём — и ладно. А завтрашний день покажет.

Освободившись от опостылевших доспехов, Иван перед сном сбегал к ручью и обмылся как мог. То же самое сделали многие из его сотни. Шёл разговор о том, что завтра снова двинемся. Искать основные монгольские силы. Кто знает — есть ли там вода?

Лёжа возле телеги, наполненной тяжёлым оружием, Иван смотрел в звёздное небо. И вдруг услышал тонкий протяжный вой, идущий издалека. К этому печальному голосу вскоре присоединились и другие. «Вот, — усмехнулся Иван про себя, — а ты жалел, что волков не видно. Теперь послушай ихнюю песню. Это, наверное, они мёртвых учуяли, а ближе подойти пока что опасаются», — подумал он перед тем, как заснуть.

Русское войско двигалось медленно вместе со всем своим хозяйством, и даже скот, захваченный Мстиславом Удалым у монголов, гнали с собой, только в стороне, чтобы не мешал проходу.

Тележный скрип от множества обозов, ржание и топот коней, железный лязг далеко, наверное, разносились по степи. Но монголы не беспокоили войско. Даже не показались ни разу. Не было видно ни отрядов, ни одиноких всадников, выехавших на разведку. Даже коренные степные жители, половцы, умеющие своим острым зрением разглядеть за версту, как в траве кузнечик прыгает, и те, сколько ни зыркали по сторонам, ничего подозрительного не увидели. Степь была пуста, куда ни посмотри.

Вечерами, останавливаясь для привала, войско по приказу Мстислава Мстиславича окружало себя сотнями дозорных. Стал осторожным князь Удалой, несмотря на легко одержанную победу, и чем дальше, тем становился осторожнее. Боялся, что монголы перехитрят его: днём искусно скрываются, а ночью, дождавшись, когда все охвачены будут сном, как раз и налетят из степи.

Но дозоры спокойно разъезжали вокруг стана, углублялись и в степь, но возвращались всегда с одним и тем же известием: всё вокруг чисто, никого не видели.

Закончился четвёртый день такого похода. Наступил пятый.

Утром отряд Мстислава Мстиславича, как обычно вышедший вперёд, обнаружил, наконец, противника.

Сотни три монголов, построившись как для боя, стояли вдалеке, на берегу небольшой речки. Словно предлагали себя в жертву: давайте, мол, русские, нападайте!

Мстислав Мстиславич, одним из первых заметивший врага, не успел ещё обдумать, что значит такое поведение, как Даниил Романович с сотней своих дружинников устремился на врага.

За ним с громким боевым кличем бросился весь полк.

Пришлось и Мстиславу Мстиславичу догонять зятя — он считал, что в бою они должны находиться рядом. В случае чего, можно будет уберечь Даниила от неосторожных и необдуманных поступков.

Монголы, как и в том, первом столкновении с ними Даниила, выпустили разом стрелы навстречу наступающим русским и начали уходить вдоль берега речушки. Непрерывно отстреливаясь, не давая приблизиться к себе.

Мстислав Мстиславич видел, что движется монгольский отряд гораздо медленнее, чем может двигаться. Это означало только одно: передовому отряду противника дана задача заманить русских подальше в степь.

И заманивали монголы искусно! Как только Мстислав Мстиславич, надрывая глотку, приказал Даниилу Романовичу и всему полку остановиться, убегающий отряд тоже замедлил движение и стал ловко разворачиваться, словно начиная новое нападение. Опять на русских, как дождь, посыпались тонкие злые стрелы, раня людей и коней.

Монголы будто дразнили: вот же мы, совсем близко, возьмите нас! И как ни остерегал Удалой зятя, как ни убеждал его во вражеской хитрости — Даниил Романович, горящий обидой и желанием немедленной схватки, не выдержал такого позорного стояния под дождём стрел. Он снова кинулся вперёд. И снова за ним пошёл весь полк!

А монголы, одновременно прекратив тратить стрелы, снова побежали прочь, оставаясь при этом в дразнящей близости.

Так повторилось ещё два или три раза. Наконец — то ли им надоело бегать, то ли стрелы кончились, то ли они уже заманили русских куда нужно — монголы вдруг разом повернули к речке, вошли в неё, через несколько мгновений оказались на том берегу, метнули напоследок стрелы в остановившийся в замешательстве русский полк и скрылись за холмом.